4 мая я целый день просидела в интернете на детских сайтах. Вечером папа привез от бабушки старшую дочку, к счастью, такие уик-энды у нас уже вошли в привычку, доставляя много радости и дочке, и бабушке и, естественно, мне. Муж решительно заявил, что меня жизненно необходимо оторвать от компьютера и непременно погулять!

На улице тепло, легкий душистый ветерок играет моей безнадежно обросшей стрижкой, медленно садиться нежное солнышко, купая в лучах едва пробудившуюся зелень. Благодать в природе, благодать на душе.

Вернувшись после 1,5 часовой удивительно приятной прогулки, сели ужинать. Катерина, что-то уронив со стола, схватилась за веник, а я, желая скоординировать работу еще неумелых ручек, нагнулась и … почувствовала, как лопнул пузырь и потекли околоплодные воды.

- Ой, мама описалась, - смущенно заметила дочка.

Машинальный взгляд на часы: 21.50

Я обрадовалась и одновременно внутренне собралась, сосредоточилась. Наверно, у многих так было. Вот идет жизнь, отстукивая минутку за минуткой. Обычная. Но с того момента как будущая мама поняла – НАЧАЛОСЬ! Стоп! Пошел другой отсчет времени в ином измерении, мозг начинает работать избирательно, многое отходит на второй план, остается лишь мать и ее малыш.

Я беру свой, недели две назад собранный, «тревожный чемоданчик», целуУю Катерину и чрезвычайно встревоженную маму, выхожу на улицу. А в голове мысль: «Только бы в подъезде никого не встретить». На Руси считалось, что чем больше людей знает о родах, чем тяжелее они проходят. За каждого, мол, придется отмучаться. Бред, конечно. Хотя…

- Мы торопимся или нет? - в машине спрашивает муж.

Схваток я не ощущаю, по этому прошу ехать медленно. Мне как - то грустно и одиноко. Дочка, мама, муж – самые близкие мне люди остаются, а я куда-то уезжаю…

- Уже подъезжаем, - заметив, что я не отреагировала в первый раз, повторил муж.

Вижу знакомые «приветливо» светящиеся окна родблока.

- Я не хочу туда, - заревела я, и слезы градом покатились по лицу. - Жаль, что так и не уговорила тебя рожать вместе.

Но, переступив уже знакомый порог роддома (2 года 4 месяца назад здесь родилась моя дочь), твердость духа и уверенность в благоприятный исход этого непредсказуемого мероприятия вернулись ко мне.

Меня оформила милейшая женщина, разрешив взять мобильный и воду, вывела попрощаться с мужем.

- Схваток еще нет, звоните утром…

Я, конечно, надеялась, попасть в ту же бригаду, с которой рожала в первый раз, но специально ничего для этого не предприняла. Бригада другая.

- Раскрытие уже 4-5 пальцев. Что, живот совсем не болел?! – удивленно спросила, заведующая отделением патологии, дежурившая в эту ночь.

- Нет, и сейчас не болит,- будто оправдываясь, отвечаю я.

Приятная женщина из приемного передала меня в руки акушерки Нелли. Меня положили на единственно свободную из 4 кровать. Довольно уютная обстановка. Общий свет в палате выключен, горит небольшой ночник. Нелли подключила кардиомонитор.

В принципе, мне приятно лежать, мне ничего не мешает, схваток по-прежнему нет, но почему-то опять потекли слезы. Я подумала о дочке, о том, что оставила ее, ушла «в леддом ляжять малися», подумала о своем отце…

Иногда, очень редко, появиться крепкая схваточка и опять ничего.

Я сняла резинку, стягивающую мои волосы, и чтоб не затерялась, одела на руку.

- Что это у тебя на руке? - не сразу поняла Нелли

- Говорят, помогает…

- Помогает резинка на руке?

- Нет, распущенные волосы роженицы, отсутствие узлов…

- Да, помогает, - серьезно подтвердила акушерка.

Внезапно я ощутила сильную(!) схватку. Еще одну. Пока они редкие, но уже ооочень болезненные и продолжительные. Отключив датчики кардиомонитора Нелли разрешила сходить в туалет. «И чем чаще, тем лучше» - добавила акушерка.

По опыту первых родов я знаю, что мне схватки легче переносить на ногах, и, вернувшись, стала топтаться у кровати, разминая поясницу.

Нелли мне предложила посидеть на огромном мяче, показала, как можно «облегчаться» на схватках и вложила в руку массажер для поясницы.

Супер! Это все о чем я только могла мечтать. Я закрыла глаза и немного постанывая пружинила и вращала бедрами на мяче, с силой вдавливая массажер в поясницу. Это помогло мне на какое-то время отрешиться от всего. (Забегая вперед, скажу, что после родов у меня жутко болели только эти синяки на пояснице, иллюстрировавшие в какой(!) силой я массажировала спину)

Но балдеть пришлось не долго. Схватки быстренько объединились с вполне ощутимыми потугами.

Я стала постанывать.

- А-а-а! Меня тужит!- говорю молодой практикантке, сидящей на посту.

- Ну-у тужьтесь,- неуверенно посоветовала она.

В следующий момент резкая движущая боль вызывает у меня нарастающий крик.

- А-а-а-а!!!

Пришли Нелли и врач.

Они попросили меня лечь. Врач, обследуя, разрешает потужиться.

- Нелли, готовь кресло! – распорядилась доктор.

- Господи, опять! Что делать? – я паникую, чувствуя, как начинается схватка.

- Дыши, - спокойно говорит врач.

- Не могу, не могу… – причитаю, выпучивая глаза.

- Дыши, если не хочешь родить на кровати.

«Да где угодно! Только разрешите уже выпустить, вытолкнуть…»

- Да что она там копается? Нелли, кресло готово?

Уфф. Как хорошо. Схватка кончилась.

- Ну, я и дура. Совсем себя не контролирую. Знаю, ведь, что кричать нельзя – а- а- а – снова взвыла я в 3 метровый потолок.

- Оля, смотри на меня. Не кричи, ты ребеночку вредишь, - пытается объяснить врач.- Пойдем на кресло.

Я перешла в другой зал, на кресло. По всему было видно, что врачи не ожидали такого развития событий.

- Оля, соберись: выдохни, потом глубоко вдохни и тужься за схватку три раза.

- И-и-и…

- Давай - давай, еще-еще… Вдохни и еще тужься, - руководит мной Нелли.

- Не могу, - выдохнула я и откинулась на кресло.

Ожидание новой схватки затянулось.

- Ну, где твои схватки, чего кричала? – стала щипать мой живот доктор.

- Тужься, тужься, тужься еще, еще… Тужься, как при самом страшном запоре, - пытается направить мои усилия в правильное направление, а «не в лицо» Нелли.

В эту потугу я ощутила некоторое жжение – результат прорезывания головки, нащупала эту пресловутую «точку боли» и перестала себя жалеть.

Не слыша подбадривания от врачей:

- Мне-е ка-жет-ся у ме-ня ни-че-го не по-лу-чает-ся, - выдавливаю слова я. Чувствуя новую схватку:

- Господи помоги! – и, схватившись за поручни я уперлась ногами, сильно согнулась и… увидела, как акушерка принимает Малыша.

Я его ВИЖУ!

- Пятое мая. 1 час 40 минут. Мальчик.

- Держи крепко, он очень скользкий,- говорит Нелли, укладывая Александра мне на живот.

Он не скользкий. Он теплый. Он душистый. Он родной. Он мой.

И я не верю в реальность происходящего.

Акушерка забрала Александра на обработку. Взвесили. Измерили.

3300. 50 см. 8/9 по Апгар. Те же показатели, что и у Катерины.

- Все? Не верю…не верю – как ненормальная повторяю я.

Вот лежу я такая не нормальная на кресле, одна по среди огромного ярко освещенного родильного зала. Все врачи при делах. Иногда выпрямляю ноги, которые очень сводит и любезно так, непринужденно беседую со случайно заглянувшим врачом. Представьте. Такая милая беседа ни о чем, скучающего врача- мужчины, мимоходом заглянувшего в родблок и женщины с кресла, минуту назад родившей…

Отошла плацента. Ни одного разрыва. Обмыли, укрыли и оставили в покое. Нелли принесла мобильный. «Теперь можно звонить» А я лежу и качаю головой. «Не верю, не верю»

Акушерка принесла Александра. Еще какой-то десяток минут назад мы были единым целым. Я ловко приложила родной кулечек к груди и мы снова воссоединились. На душе покой, вокруг тишина, полумрак.

Я не верю, что роды действительно позади: все случилось так быстро…Но уверенное сосание новорожденного сына подтверждало реальность произошедшего.

Раньше я всегда пропускала этот удивительный миг в природе, когда прозрачная ранневесенняя дымка превращается в пышную гриву листвы на деревьях. Когда еще два дня назад было все голо, а потом раз – кругом нежная изумрудная зелень…

Здание этого роддома окружено огромными вековыми липами. После родов, на рассвете, когда нас уже перевели в послеродовое отделение, я, не в силах заснуть, подошла к окну. И хотя в этот раз я родила в мае – картина за окном была та же, что и в декабре два года назад, когда я оказалась в этой палате после рождения первой дочки. За окном лишь устало покачивались огромные корявые ветви вековых лип, и тогда, в эти первые часы материнства, они показались мне до неприличия старыми, почти безжизненными…

Но за пять дней, что мы провели в роддоме, я увидела, как пробуждается и преображается Природа, как из едва набухших почек у липы родились крошечные листочки. Тогда они были едва заметны и еще блестели в своей первородной смолки. И час от часу, день ото дня листочки наливались соком земли и солнечным светом, будто маминым молоком, росли, темнели и становились все больше и сильнее.

И вот, в день выписки, ожидая, пока за нами приедут родные и изнывая от желания поскорее покинуть эти стены, увидеть свою старшую дочку и показать наконец отцу сына, я взглянула в окно, как бы прощаясь…

И со мной простились уже не убогие голые ветви старого дерева, а возрожденная Матушка-Природа. Я – как она – Мама! За окном, играя с озорным ветерком, шелестела зеленая копна новорожденной листвы. Гармония в природе, гармония в душе, тихий восторг и умиротворение…

Легких родов и здоровых малышей!