Забеременела я в 1991 году. Дикие времена - путч, развал Союза, продукты по талонам и прочие прелести. А у меня ещё и проблемы со свекровью (жили вместе). Я ничего не замечала, летала от счастья. Беременность протекала на удивление легко, ни разу на сохранении не лежала. ПДР был в конце мая 1992 года. В этот день я пришла на прием в ЖК, меня посмотрели и сказали, что признаков никаких, ходи пока. Я с легким сердцем отправилась домой, ну мало ли, может ошиблись со сроком, да и роддом рядом, из окон квартиры виден. Через неделю та же история.

Схватки начались утром 5 июня, редкие, слабенькие, воды не отошли. Сказала мужу, приняла душ, стала собираться. Но свекровь сказала, что пока схватки не будут повторяться минут через 15, в роддоме делать нечего. Ладно, подождем, идти недалеко.
К вечеру стало довольно больно, и мы отправились. Долго звонили в дверь приемного покоя, пока нам открыли. О родах с мужем тогда даже не мечтали, поэтому он, дождавшись, когда меня переоденут, забрал вещи и ушел. Часа 2 меня оформляли, клизмили и т.п., и наконец отправили в род. отделение. Был час ночи. Ко мне вышла заспанная дежурная врачиха, осмотрела и, зевнув, сообщила: "Отдыхай, рожать будем утром." Потом сама сделала 3 каких-то укола и ушла. Больше я её не видела, наверно к утру сменилась и ушла домой.

Меня отвели в огромную пустую 8-местную палату и я моментально уснула, потому как схватки таинственным образом исчезли. Утром под окнами возник муж. Так как меня в окне он видел по грудь, то решил, что все уже закончилось. Пришлось разочаровать и сказать, что вообще неизвестно когда что случится, потому что схваток не было. Обломанный несостоявшийся папаша заявил, что в таком разе он уезжает с родителями в сад с ночевкой (была суббота). Меня сие заявление слегка удивило, мало ли что, все таки все сроки уже вышли и я уже на финише, но возражать не стала.
И тут ко мне попер народ: сначала новый дежурный врач, потом экскурсионная группа студентов-медиков, ещё какой-то доктор. Меня наконец снова осмотрели, заглянули в карту и решили стимулировать. Не могу сказать, что у меня плохая память на лица, но в тот день я не видела никого больше одного раза.
Итак, одна медсестра подключила меня к капельнице, потом подошла другая и подкрутила колесико, чтобы капало быстрее. Схватки начались неожиданно резко и сильно. Я терпела. Потом по-одному стали приходить практиканты, и каждому надо было посмотреть, а что у меня там делается. Помню одного краснеющего юношу, которому поручили проколоть пузырь, впрочем краснели мы оба, потому что он, видимо, впервые вживую лицезрел женские прелести, а я тоже первый раз красовалась перед посторонним мужчиной. Тогда я ещё могла краснеть и стесняться. Через полчаса мне стало не до того.
Попыталась криками привлечь к себе внимание, бесполезно, меня никто не слышал. Тут наверно надо пояснить, что рожала я не в деревне, а в городе-миллионере, просто в то время рожали мало и на целом этаже я была одна. Медперсонал, вероятно, обедал, поэтому кричала я долго и безрезультатно. Наконец в дверном проеме появилось незнакомое (опять) лицо и велело заткнуться и терпеть. Мне становилось все хуже, сознание уплывало. Не выдержав моих криков, подошла очередная медсестра и слегка закрутила колесико на капельнице. Я попросила позвать врача. Врач явилась минут через 40, залезла в меня руками, сказала, что головка у ребенка неправильно повернута и что сейчас поправит (до сих пор не понимаю, как это возможно). В следующую минуту я услышала громкое "Ой!" и почувствовала, как подо мной растекается что-то теплое. С трудом изогнувшись, увидела, что лежу в зеленой жиже. Последнее, что я помню, это истеричный крик:"Скорую за начмедом, быстро!!!" Потом провал.
........................................................................................................................

Очнулась я, когда меня перекладывали с каталки на кровать в палате реанимации. За окнами тьма-тьмущая. Я заплетающимся языком зачем-то спросила сколько время. Оказалось - второй час ночи. Опять провал, до утра.
Утром я начала соображать и обнаружила отсутствие живота. Я опять одна в теперь уже 4-местной палате, и опять на мой зов никто не спешит. Правда, здесь кричать пришлось не долго, вскоре явилась сестричка, рассказала, что было экстренное кесарево, ребенок жив, мальчик, подробностей она не знает - только заступила. Потом объявила, что сейчас мы будем пытаться встать, что чем раньше, тем лучше, это чтобы спаек не было. Я в радостной эйфории соглашаюсь, с её помощью сажусь в кровати и... теряю сознание. Юлечка приводит меня в чувство и бежит за врачом. Тот, ругая бедную сестричку на чем свет стоит, категорически запрещает мне вставать ближайшие 2 дня. Приходится мириться с катетером и судном.
Про моего ребенка никто ничего не знает, он тоже в реанимации, только в детской, на другом этаже. Нужно подождать до завтра, т.е. до понедельника. Придет его врач и все расскажет. Связи с внешним миром никакой - мобильных телефонов тогда не было, встать и подойти к окну я не могу. Настроение из-за этой неизвестности препаршивейшее.
На следующий день, часов в 12 дня в палату привели девушку на плановое КС. Она оставила свои вещи, взгромоздилась на каталку и её увезли. Уже минут через 40-50 вполне в сознании вернули на место уже без пузика, довольную - дочка! Правда, из неё торчали две трубочки. Я тихо порадовалась за себя (идиотка!) - у меня-то ни одной.
Потом пришла неонатолог и, с порога: "Ну ты и родила! Голова на подушке не помещается!" Я опять теряю сознание - у меня урод, гидроцефал! Потом выяснилось, что это был просто комплимент размерам моего чада - 4200, 61см. Оказалось, что я переходила 2 недели и стимуляцию надо было делать давно. А так как ребенок очень крупный, сама я его в любом случае вряд ли родила бы. Кстати, УЗИ в то время уже не было диковинкой, мне его делали 3 раза. Мне было велено скорее встать на ноги, т.к. "вашему ребенку в его состоянии срочно нужна мама".
Через два дня я снова попыталась встать и снова с тем же результатом. Мне постоянно делали переливание крови, от которого меня колотило со страшной силой. Руку привязывали к кровати, чтобы не слетела игла. По страшному секрету Юлечка сообщила, что я потеряла много крови, гемоглобин ниже плинтуса, поэтому и теряю сознание в вертикальном положении. Потом помялась, но не решившись больше ничего сказать (видать, было велено молчать), посоветовала все узнать у врача.
На пятый день я встала, но передвигаться могла только держась за каталку. Меня пообещали отпустить к сыну, как только спадет температура, а она, зараза, держалась. Ночью, полулежа на каталке, я добралась до поста и сперла упаковку аспирина. К следующему обходу температура была в норме и меня наконец-то перевели из реанимации.
К этому моменту весь персонал роддома уже был в курсе, что бывший муж моей тетки - министр здравоохранения республики, она там всех на уши подняла. Поэтому меня положили в двухместную палату и принесли моё выстраданное чудо! Я из палаты услышала и поняла, что несут именно моего! Не передать словами ощущения от нашей первой встречи! Куда делась моя слабость? От радости, что ребенок жив и почти здоров, что его оставляют лежать со мной, сил у меня прибавилось.
Потом пришла мой новый лечащий врач и в числе прочих рекомендаций посоветовала не поднимать больше 3-х кг. Как это? Мой малыш вместе с пеленками весит в полтора раза больше.
Но трудности по уходу за ребенком меня пугали мало, у меня начались другие проблемы: действие наркотиков, которые кололи в реанимации, закончилось и начались дикие боли. Местный анальгин не спасал абсолютно. Кровать в палате была с панцирной растянутой сеткой и встать из этого "гамака" стоило мне огромных усилий. Больно было не только чихать и кашлять, но даже глубоко вдыхать, я уже не говорю о том, чтобы сходить на толчок по-серьезному.
Использованное за день детское белье складывалось в большой клеенчатый мешок и оттаскивалось в конец коридора. Поднять его я даже не пыталась, просто волокла за собой, как бурлак на Волге.
Ну да ладно, это мелочи, все давно позади. На 9-й день мне сняли швы, а на 14-й выписали!
За 15 минут до выписки ко мне в палату зашла начмед, та самая, что оперировала (как оказалось, она просто спасла жизнь нам обоим, спасибо ей громадное!!!). Вот тут я и узнала все, что со мной случилось на самом деле.
Она приехала очень вовремя. Оказывается, из-за стимуляции у меня были сильные схватки, но не было раскрытия, мой бедный ребенок не мог найти выхода, обкакался прямо в утробе, наглотался всего этого, когда началась операция, его сердце уже почти не билось. А у меня был разрыв матки. Операция длилась 8 часов, матку ампутировали, была большая потеря крови.

Все... детей у меня больше не будет...

Вот такая история. Наверно, я дала своему рассказу неправильное название, из него не понятно, как эти роды повлияли на мою дальнейшую жизнь. Но менять не буду. В общем-то ясно, что будь они иными, все сложилось бы по-другому и я наверняка прожила бы всю жизнь с отцом своего ребенка, и были бы у нас ещё дети. Но получилось совсем не так, получилось намного лучше. Если интересно - читайте дневник.
А мой девиз сейчас: "Что ни делается - все к лучшему!"