Жму педаль акселератора, давлю… давай… блин! что-то медленно еду. О черт! уже 75 миль, надо потише… Сейчас входить на 580 фривей, можно и веером пойти, как на треке, с разворотом 90 градусов. Захожу на фривей, руку кладу на живот супруге, дочка притихла, - видимо, результат гравитации и ощущения, что сейчас все внимания только ей. Светлана пытается как-то пристроиться на заднем сидении машины, то ли лежа, то ли в полураскоряк, в общем, чтоб хоть как-то ослабить боль от схваток.

Ночь прошла в полузабытьи, как и при первых родах. Было понятно, что роды начались, но когда все это закончится, сколько ждать - Бог его знает! Я сплю, трех-летний сын тоже дрыхнет у себя в кроватке. Под утро слышу, что Светлана звонит мидвайф (язык не поворачивается назвать врача акушеркой, что соответствует переводу этого слова, но совсем не соответствует качеству образования и опыта), объясняет Джудит, что схватки идут и что мы приедем в ее birth center через час. Джудит, видимо, пытается вяло отбиваться, говорит, что еще, может, потерпеть, но Света твердо отвечает, что пора.

Пора

Пора… Я вскакиваю, стараюсь одеть сына. Он спит. Заматываю его в одеяло, тащу в машину, пристегиваю в карсит – поехали. Ехать недалеко, всего через один город, Емервиль, к нашим друзьям в Беркли. Мы заранее договорились, что на время родов наш сын Савва побудет у них. Пока еду из Окланда, поглядываю по сторонам, чтоб какого-нибудь негра не придавить в темноте, но, вроде, все идет нормально, улицы пустынны, освещения хватает.

Наша иммиграция

Наша иммиграция началась в октябре 2001 года после памятного сентября. Мы - это я, моя беременная супруга и сын Савва двух лет. Савва еще пока не говорит; я после операции, с меня еще течет сукровица; жена на пятом месяце - в общем, полный наборчик иммигранта. Сан-Франциско встретил нас солнечной погодой, безумным трафиком на фривеях и моим старым другом, одкашником по владивостокскому университету. Приехали в его дом на холмах в Эл-Серито, спугнув около дома пасущихся оленей. Вокруг зелено, цветочки, калибри, белки (белки здесь, вообще, что-то на манер кошек в России). Рядом с домом эвкалиптовая роща. Для нас из Приморского края, ангинщиков и тонзиллитных хроников, этот запах знаком с детства. Обычное дело для всякого «русского»: у Игоря в доме шел ремонт на всех этажах двухэтажного дома – стелили паркет и покрытие. Мы расположились на втором этаже с видом на Сан-Франциско.

Окленд

У друга погостили до Нового Года и потихоньку перевезли наш нехитрый скарб в однобедрум в Окленде. Окленд привлек своей дешевизной на жилье (у нас вышло 850 долларов в месяц) и тем, что это рядом с нашим birth center. Birth center назвать роддомом трудно, так как это не госпиталь и не роддом в российском понимании этого слова. Birth center – это, в некотором смысле, альтернатива госпиталю и родам на дому. С госпиталем все понятно. Мы, естественно, ходили в наш госпиталь предварительно посмотреть, что будет, если квалификации персонала и оборудования будет недостаточно в birth center. Конечно, с гестапо (те, кто рожал в России, понимают, о чем это я) это не имеет ничего общего, но дух казенщины все-таки остается.

Роды дома, конечно, - идеальный вариант для нас, но у нас нет этого дома здесь, в Америке, так что birth center подходит как нельзя лучше. Мы осмотрели два из них в Bay Area (район залива): один в Плизантоне и другой в Сан-Франциско. Плизантон понравился своим аккуратным домиком с несколькими комнатами и приятным персоналом. За услугу они просили 3 тысячи долларов, и еще были какие-то туманные намеки про дополнительные счета. Birth center в Сан-Франциско был проще. По деньгам сказали, что это 1800 долларов со скидкой и что они принимают медицинскую страховку для бедных штата Калифорния - Medical. Мы выбрали birth center в Сан-Франциско, срочно оформив страховку Medical. (Беременным ее дают в независимости от статуса за 2 дня.) Еще раз спасибо всем, кто платил налоги в Калифорнии все это трудное для нас время.

По иронии судьбы я родился и вырос в Находке, и на моей улице стоит стелла в честь городов-побратимов Находки и Окленда. Самое смешное, что наша midwife выросла в Окленде, и когда мы с ней беседовали о том, что где-то в середине 70-х эти два города-порта стали побратимы, она сказала, что Окленд был в то время самым криминальным городом Америки. На что я тут же заметил, что Находка в то же время была самым криминальным местом в России. Так что, видимо, побратимами они стали неслучайно.

Роды

Становлюсь в карпул на фривее, а что? - нас же трое! Дальше мягко захожу на 80-ый и так же мягко рулю до Bay Bridge. Ну вот уже и туннель на острове с неприличным названием. При чтении сразу же сбиваешься на привычный русский. Попробуй и ты, читатель, - Yerba Buena Island.

Ну вот мы уже съезжаем с моста, времени любоваться просыпающимся Сан-Франциско особо нет. Держу свою линию и стараюсь разговаривать с дочкой, что все будет хорошо, что она не первая - вылезет нормально, без гематом, в отличие от ее старшего братика, ну и прочую чепуху. Главное - доехать.

Я стою в левом крайнем ряду, так что не надо перестраиваться, чтоб поймать наш съезд с фривея. Вот наш Harrison стрит, дальше по нему до 5 стрит, заворот, рывок на светофоре. Выходим на одностороннее движение по Bryant. Ага, вот городская тюрьма, а вот, напротив, среди множества адвокатских офисов и контор по оформлению залога для заключенных, и наш birth center. Бросаю машину на аварийке и на второй этаж с супругой.

Джудит, слава богу, уже здесь. Можно расслабиться и пойти поставить машину. Света просит, чтобы набрали бассейн с водой. Когда я вернулся, уже подошла медсестра Джулия, помыла бассейн и стала набирать воду. Сан-Франциско стал потихоньку просыпаться. В этой почти домашней обстановке захотелось кофе, и я пошел его готовить.

Света полезла в бассейн. Джудит стала вносить данные в журнал регистрацию родов. Джулия сделала пару художественных фоток нашей пары для семейного альбома. В самом birth center роды в воду не практикуются, так как американки консервативны и любят рожать на «сухую». Особой разъяснительной работы по этому поводу не ведется, так что наши водные роды тут 16 за последние 15 лет. Обычно Джудит проводит в месяц 5-6 родов. Этот февраль у нее оказался продуктивным - мы уже седьмые.

Я попозировал и дал жене попить воды. Воды в Калифорнии надо пить много, так как климат сухой. Еще больше воды нужно, когда ты рожаешь в бассейне. Кофе готов, и я пошел выпить чашечку-другую, так как пока я еще ничего не пил с того момента, как проснулся.

Стою, пью кофе, слышу, Света зовет: «Серж, Серж!» Бегу к бассейну, кладу руки на живот, зная по предыдущему опыту, что это облегчает схватки. Блин! Что это? Где живот?! Живот уходит из под моих рук. Я в шоке смотрю в низ – живота нет!!! Представьте себе беременную женщину, которая втянула свой живот!

Проходят доли секунды и живот появляется вновь. Я начинаю понимать, что дочка без особой разведки рвется наружу. В этот момент слышу, как Джулия кричит: “She is pushing!!! She is pushing!!!” Как бы я не был поражен случившимся, про себя замечаю, насколько английский уместен в данном случае и как простая грамматическая форма правильно передает критичность момента.

Боковым зрением вижу, что Джудит уже здесь, стоит рядом со мной, согнувшись над бассейном. Света стоит нараскоряк, ждет очередной потуги. Поехало. Живот опять следует за дочкой. Она, как заправский ныряльщик, бросается вниз головой. В этот потуг удачно выскочила голова. Надо переждать до следующей потуги. Джудит шепчет мне, чтобы я придержал головку ребенка. Я не утерпел и стал ощупывать голову. В этот момент почувствовал, что дочка меня кусает за палец. Джудит говорит, что если все нормально, то я ловлю. Если что-то не так, то она, так как она знает, как и что. Я говорю: «Up to you, no prob.» - в общем, согласен – ребенок дороже, чем желание все сделать самому, не на рыбалке. Ждем потугу. Вот потуга, но ребенок стоит на месте. Джудиз спрашивает у Светы, в чем дело, Света говорит, что ребенок дальше не идет. Джудит профессионально делает осмотр. Дочка ручку прижала к плечу и застряла. Джудит дает ей свой палец, та хватает «мертвой» хваткой младенца. Джудит потихоньку выводит руку. И тут –ап - я ловлю девочку.

Бедненькая, она вся переплетена пуповиной, как «матрос балтийского флота», зыркает глазами, но кричать не собирается. Джудит отсасывает ей слизь из носа обычной клизмой. Говорит жене - «приложи к груди». Света как-то неловко прикладывает к груди, дочка хлебает воды. Калифонийская вода из под крана ей не нравится. Джудит опять отсасывает воду, уже изо рта. Девочка кривится и начинает кричать. Ну, на конец-то, мы кричим!!!

Джудит смотрит на нас и говорит: «Ребят, вы не хотите посмотрить, какого пола ребенок?» Мы отвечаем: «Мы уверены, что это девочка». Смотрим – да, девчонка!!! На часах 7:45 утра, время Пасифик.

Здравствуй, моя девочка

Дальше все, как всегда. Надо перерезать пуповину. Нитками в Америке для этого не пользуются, используют пластмассовые прищепки. Я чикаю пуповину ножницами - все ! дочка пошла на воспитание ко мне. Стали подходить девчонки, практикантки у Джудит. Видно, что Джудит недовольна, так как они опоздали и пропустили всю практику - русские уже родили. Девчонки чувствуют, что виноваты, стараются мне как-то помочь с ребенком. Дочка ведет себя хорошо, открывает рот и высовывает язык. Видно, что девочка довольна окружающим ее вниманием.

В это время супруга рожает плаценту, все бегут ее проверять. Я подхожу и говорю, что плаценту мы заберем с собой.

Плацента

Медсестры на меня смотрят с подозрением, так как в этом birth center был случай, когда отец (белый) помогал своей супруге рожать, и так был возбужден, что, когда супруга родила плаценту, он схватил ее, откусил большой кусок и съел. Джудит – профи, и она знает, что такой обычай есть у некоторых африканских племен, но ее ассистент, молодая девчонка, хотя и негритянка, об этом не знала и была не готова к такому обороту. Как сказала Джудит на занятиях, я впервые видела, чтоб лицо у негритянки стало белым. Я объяснил, что есть плаценту мы не собираемся, а посадим дерево вместе с плацентой.

Занятия

Сами занятия проходят в birth center практически по знакомой схеме «что да как». Те, кто второй раз рожает, обычно получают только общую информацию. Занятия проводятся как в группе, так и индивидуально. Больше, конечно, индивидуально, так как это – Америка, и практика такова: раз ты платишь деньги, или за тебя платит деньги твоя страховая компания, то и, соответственно, подход индивидуальный. Что интересно – найти родильный центр довольно сложно, а вот центр, где вам сделают аборт,– нет проблем. Так сказать, спрос рождает предложение.

Еще один примечательный факт: Джудит – еврейка, и первое, что она хотела обсудить с нами, - это, если будет мальчик, то делать обрезание или нет. Она -ярая противница обрезания. Как она облегченно вздохнула, когда мы отказались от обрезания, тем более, что в ее цетре это не практикуется. Я сам очень беспокоился по поводу обрезания, так как в американских госпиталях вам могут обрезать пацана, даже не спросив вашего разрешения, на автомате. Но тут, услышать это от еврейки, которая посещает синагогу, было довольно таки интересно. Второй общий пункт – это против эпидурала. Если вы хотите эпидурал, то это не к нам, это в госпиталь.

Джудит разведена, и, на мой взгляд, ее привлекают мужчины, вышедшие из России. Видимо, она как-то пыталась найти контакт с ними, так как у нее довольно много знакомых «русских» женщин. Но про наших мужиков она сказала, что все с ними хорошо, но они не могут реально оценить обстановку, в которую они попали, приехав в Америку – у них завышенные ожидания. Глядя на меня, который мотается со своей семьей без работы и без всяких перспектив, и при этом уверяет, что рынок подымится и опять начнется «золотая лихорадка» в программировании, – «Странно,» -говорит- «ты первый нормальный русский, который объективно оценивает свои шансы в Америке». Я не удержался и скаламбурил – так я же настоящий русский. (I’m originally Russian.)

Джулия

Джулия довольно-таки необычный персонаж в birth center. Это средних лет женщина с фигурой девушки и совершенно потрясающими манерами, присущими только калифорнийкам. Все нормально до тех пор, пока вы не начинаете понимать, что все ее тело – абсолютно все!- покрыто наколками. Как-то Джудит сказала, что Джулия ушла из дома в 14 лет. Видимо, ее юность как раз пришлась на хиппи начала семидесятых.

12 часов

Света лежит в отдельной комнате. Я сбегал в соседние кафе, купил говядины, салата и что-то еще. Мы поели, позвонили Савве, поздравили его с рождением сестренки. Можно и домой собираться. Света встала, и тут сказалось то, что мы в Америке. В Америке женщин «не выкладывают на лед», т.е. роженице не кладут грелку со льдом на низ живота. Трудно сказать, как они без этого обходятся, может, все-таки темперамент другой, но льда нет.

Кровь из жены полилась фонтаном, наверно, лучше сказать водопадом. Когда потеря уже явно пошла к полулитру, то Джудит решила действовать тяжелой артиллерией: зеркала, выдавливание свернувшейся крови из матки, ударная доза «сократителя» и литровая капельница. Матка стала сокращаться в бешеном темпе, супругу трясет, как от холода. Джудит действует на психику, кричит помощнице, чтоб звонила в госпиталь, что сейчас 911 привезет пациента с ее birth center. Я с ужасом смотрю на происходящее и стараюсь хоть как-то успокоить побелевшую жену. Единственное - понимаю, что крови она много потеряла, но держится нормально, и Джудит подтверждает, что пульс в норме. В общем, в течение часа вроде все нормализовалось. Джудит облегченно сказала помощнице: «Звони в госпиталь - отбой».

Девчонки медсестры вроде как оживились - не зря приходили, практика получилась на славу – полный шок.

17 часов

Мы втроем прощаемся с birth center и его персоналом, делаем фото всем составом. Я подогнал машину к подъезду. Джудит идет нас провожать, накрапывает дождик. Я говорю Джудит спасибо, ну и что провожать не обязательно. Света говорит, мол пусть идет, она хочет, проверить, что у нас есть автомобильное кресло для младенца – блин, Америка. Ладно, приходим кладем дочку в карсит, пристегиваем. Джудит довольна, вроде, все нормально.

Мы тоже, дочка уютно спит в машине. Обратно я еду тихо, вечерний трафик уже начался. Вот так 22.02.2002 года в Сан Франциско родилась русская девочка Панна.