Третий приз конкурса "Трудности и радости материнства"


Animal instinct… эту песню я слышала задолго до рождения моего сына. В клипе некая женщина, как я понимаю, с проблемами социального плана, отчаянно борется за то, чтобы у нее не забирали детей. Ну и Долорес O'Риордан из Cranberries за кадром все распевает про эти самые animal instinct. Я еще тогда подумала, как грубот про материнство так говорить – «животный инстинкт». Как будто в передаче «В мире животных».

На этом мои размышления о проблеме «материнства и детства» обычно заканчивались, ибо детство, увы! неумолимо удалялось, а материнство казалось чем-то совершенно недостижимым, «не моим» и каким-то тёткинским понятием.

Но, тем не менее, однажды и у меня в животике затикало. Как любят шутить иностранцы, мои «биологические часы». Угу. Конечно, конечно! Это у вас тикают часы биологические, а у меня вот, похоже, ребенок скоро появится. По крайней мере, все к тому идет. Но все равно не верится. Даже когда малыш стал шевелиться внутри – не верилось! Мысль о родах вызывала головокружение. Я упорно делала вид, что «ничего не изменилось». И такие глаза ничего-не-понимающие, знаете, ресницами так хлоп-хлоп. О чем вы? Разве беременность что-то меняет? Ах, живот?

Хорошо, сдаюсь, я беременна. 40 недель, живот, как мне кажется, огромный, тесно мне, тесно ребенку, нервы на взводе. Мне страшно. Как я и предполагала – я не подхожу на роль мамы. Никоим образом. Нет, нет, и еще раз нет. Это существо навсегда привяжет меня к семейной жизни. К себе. А я буду улыбаться и делать вид, что все о’кей.

И тут «это существо» преподает мне урок! Малыш просто не хочет рождаться. 41 неделя. Говорите мне, что это мои домыслы, что это напряжение последних недель, что угодно, но мне – стыдно! Я, сказавшая за всю беременность, наверное, 5-6 слов своему животу, веду теперь с ним долгий разговор и прошу прощения. За то, что не дала ему почувствовать моей любви, что не дала понять, как Он мне дорог. А он мне дорог! За то, что думала только о себе, а ведь это не только в моей жизни должно произойти важное событие! И я перестаю паниковать. Я снова ем с аппетитом и засыпаю крепким сном. Я хочу, чтобы он родился. Некая сила одним взмахом отодвигает мою неуверенность, мои страхи, мою «неготовность». И как будто включает во мне древнюю программу. Программу «Материнство».

А дальше? Дальше я рожаю (конечно же!), я кормлю, я трясусь над каждым вдохом и выдохом моего драгоценного существа, моего зверька, приникающего к моей груди, засыпающего на моих руках, сладко причмокивая самыми сладкими в мире губками. Я ненавижу машины, которые слишком быстро проезжают мимо моей коляски и слишком резко тормозят, пропуская нас через дорогу. Я готова растерзать любого, кто причинит хоть какой-то вред моему сокровищу. Я (как и все «тетеньки») умиляюсь и сюсюкаю, забываю обо всем на свете, когда вижу Моего Сына. Это чувство… его трудно объяснить… ты смотришь на ребенка и понимаешь, что он - твой, ты выносила его и родила, ты кормишь его, и вы связаны с ним чем-то… очень прочно… эх, Долорес! Как же ты была права!