У мужа новая сотрудница в подчинении, а я боюсь, что повторится та ситуация

Я сижу на кухне, пью остывший чай и слушаю, как в соседней комнате муж вполголоса объясняет что-то по телефону. Знакомый деловой тон, короткие паузы, сдержанный смех. Я уже знаю, кто на том конце провода.

— Опять она? — не выдерживаю, когда он заканчивает разговор.

Артём вздыхает, ставит телефон на стол:
— Да, Марина. Новый регламент запутали, разбираем.
— В воскресенье? В десять вечера?
— Ты же сама говорила, что я слишком много времени уделяю работе, — он пожимает плечами. — Вот и исправляюсь.
Я закусываю губу. Где-то в глубине души понимаю, что он прав. Но это не мешает мне чувствовать себя так, будто кто-то медленно выкручивает лампочку в моей груди.

Как всё начиналось

Мы познакомились на работе. Мне — 22, диплом в одной руке, амбиции — в другой. Ему — 26, уже уверенный специалист.
— Ты не похожа на других, — сказал он тогда, помогая разобраться с отчётами. — Упёртая.
— Это комплимент? — засмеялась я.
— Самый настоящий.
Через год я забеременела. Мы расписались за месяц до родов, но мне было всё равно — штамп или нет. Я верила, что мы навсегда.

Первая трещина

Алисочка родилась, и наша жизнь превратилась в бесконечный цикл: кормления, пелёнки, недосып.
— Ты мог бы хотя бы раз поменять подгузник! — кричала я однажды ночью, когда он ворочался, делая вид, что не слышит плач.
— Я же работаю! — огрызался он. — Ты хоть представляешь, какая у меня нагрузка?
Мы перестали разговаривать. Вернее, говорили только о ребёнке, счетах и том, кто забыл купить хлеб.

Временное перемирие

— Ты стала другой, — как-то сказал Артём, глядя на меня усталыми глазами. — Раньше ты смеялась.
Я посмотрела в зеркало: мешки под глазами, растянутая футболка, волосы, собранные в хвост третий день подряд.
На следующий день купила новое платье, записалась к косметологу. Мы стали ходить на свидания, как в старые времена. Казалось, всё налаживается.

Новая угроза

А потом в его отдел взяли её. Молодую, смеющуюся, с идеальным маникюром.
— Ты опять о Марине? — Артём хмурится, когда я осторожно спрашиваю, почему они так часто созваниваются. — Я просто её курирую, как когда-то тебя.
— Вот именно, — шепчу я. — Как меня.

Битва с ветряными мельницами

— Ты с ума сошла! — смеётся моя подруга Катя, когда я рассказываю ей о своих подозрениях. — Артём — образцовый семьянин.
— Но он ей улыбается, — говорю я. — Так, как раньше мне.
— Может, тебе просто не хватает своего дела? — предлагает Катя. — Ты же раньше горела работой.
Я задумываюсь. Может, она права? Может, я просто забыла, каково это — чувствовать себя не только мамой и женой, но и собой?

Перемирие?

Сегодня утром, пока Алиса спит, я открываю ноутбук. Просматриваю вакансии.
— Что это? — Артём заглядывает через плечо.
— Возвращаюсь в строй, — улыбаюсь я.
Он целует меня в макушку:
— Я рад.
Возможно, "сектор Газа" в нашем доме — всего лишь отражение войны внутри меня. И если я найду себя, то, может быть, мы снова станем той парой, которая верила, что любовь — это навсегда.

Но когда вечером его телефон снова звонит, и на экране всплывает имя "Марина", я понимаю: путь к миру будет долгим.

По материалам kaluga-poisk.ru