Знакомый уже читателю интерьер гостиной. На каминной полке появились купленные сегодня антикварные часы в стеклянной колбе немецкой работы. На циферблате удобно расположилась премилая бронзовая пастушка в окружении трех ягнят, кормящая грудью младенца. Саша и Николай Алексеевич разглядывают приобретение: Саша -- уткнувшись носом в стеклянный колпак и энергично жуя резинку, Николай Алексеевич -- покуривая на диване. Часы деликатно потикивают, подвешенный на проволоке маятник с четырьмя блестящими шариками не спеша вращается, отпуская желтые искорки. Анна Павловна готовит на кухне чай, оттуда доносится позвякивание посуды.

САША (с серьезным лицом изучая бронзовое литье). А грудь у женщин -- чтобы детей кормить?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (выходя из благодушного созерцания). В общем, да... Это, скажем так, ее основное назначение.

САША (подумав). А как вообще дети заводятся? Вот, например, я как появился?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. Ну, как? Сначала я познакомился с твоей мамой, потом мы поженились, а потом решили, что нужно завести тебя.

САША. Просто решили и ничего больше не делали?

Анна Павловна вкатывает в гостиную сервировочный столик с чайным сервизом. Прислушиваясь к разговору, составляет чашки на журнальный столик.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (озадачившись). Ну не то чтобы совсем ничего...

АННА ПАВЛОВНА (с некоторой поспешностью вступая в разговор). Чтобы родился ребенок, родители должны любить друг друга. От любви в животе у мамы образуется как бы червячок. Он растет, растет и потом превращается в мальчика или девочку. А когда ребенку становится тесно внутри, врачи его вынимают.

CАША (выслушав Анну Павловну с признаками сомнения на лице). А как вынимают?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. Как, разрезают живот и вынимают. Как аппендицит.

Саша некоторое время думает, старательно надувая шар из жвачки. Достигнув размеров Сашиной головы, шар лопается и облепляет резиновыми лохмотьями лицо искателя истины.

САША (силясь удалить с физиономии жвачечную пленку). Кто же тогда кошкам животы режет, когда у них бывают котята?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (глубоко задумавшись). Действительно, кто? (К Анне Павловне.) Ты как думаешь?
АННА ПАВЛОВНА (со снисхождением глянув на мужа). Папа детей не рожал, поэтому плохо себе это представляет. На самом деле...

Пауза. Николай Алексеевич и Саша с интересом ждут, что скажет Анна Павловна.

АННА ПАВЛОВНА (торжественно оглядев аудиторию). ...На самом деле детей достают из пупка.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (с изумлением). Кто бы мог подумать! Действительно. "Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!"

САША (задирает на себе майку с эмблемой Harley Dawidson и демонстрирует родителям свой живот). У меня тоже есть пупок, я что, тоже могу родить ребеночка?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. Если это тебе удастся, ты прославишься и получишь солидную премию. Ты, кажется, будешь первым мужчиной-матерью.

САША (с недоумением). Не понимаю. Пупки есть у всех, а рождать детишек могут только женщины. Почему?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (вскрывая упаковку печенья). Как выяснилось, я в этой области профан. Сейчас тебе мама объяснит (делает приглашающий жест).

АННА ПАВЛОВНА (с видимым усилием подбирая слова). Понимаешь, мужской и женский организм не совсем одинаковы. Для рождения детей природа почему-то приспособила женщин. Мужчины принимают в этом минимальное участие.

Николай Алексеевич поднимает брови.

САША. Какое?

АННА ПАВЛОВНА (с ехидцей в голосе). Объясни сыну. Уж в этом ты должен разбираться.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (без энтузиазма восприняв переход подачи). Очевидно должен. Твоя мама несколько приуменьшила роль мужчины в рождении детей. Того червячка, из которого потом вырастает ребенок, женщина получает от мужчины. А без него никаких детей быть не может.

САША. Как получает? Червячок что, ползает?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. Ну, в известной степени ползает.

САША (оживляясь). А! Тогда я знаю, как это делают. Дядя с тетей раздеваются и трутся животами, а червяк в это время переползает из дядиного пупка в тетин. Правильно?

У Анны Павловны чай попадает не в то горло, а Николай Алексеевич роняет на пол печенье.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (подозрительно глядя в сыновние глаза). Где это ты видел?

САША (с искаженным лицом отделяя жвачку от волос). А мне Колька показывал кассету "Основной инстинкт". Там дядя с тетей все время так делали, только дети у них никак и не рождались.

Анна Павловна борется с кашлем, Николай Алексеевич постукивает ей по спине.

АННА ПАВЛОВНА (сквозь кашель). А больше ничего тебе Колька не показывал?

САША. Колькины родители кроме мультфильмов все кассеты прячут, а эту забыли в видике. Мы и посмотрели. (Немного подумав.) Им было больно.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ (собирая печенье). Почему же больно?

САША. Они стонали. (С сочувствием.) А когда вы меня заводили, вам тоже было больно?

АННА ПАВЛОВНА (разглядывая чаинки на дне чашки). Давообщем-то ничего, терпеть можно. А вот когда ты появлялся на свет, тогда действительно, пришлось покричать.

САША (вздохнув). Конечно, пупок -- вон какой маленький. А вообще, получается нечестно. Нужно, чтобы тети рождали девочек, а дяди -- мальчиков, тогда никому не будет обидно.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. Как знать, как знать...

АННА ПАВЛОВНА. Совершенно с тобой согласна.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. Знаете что, давайте лучше кино смотреть, я новую кассету купил.

АННА ПАВЛОВНА (с подозрением). А там животами тереться не будут?

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. Надеюсь, что нет. Это про Питера Пэна.

Николай Алексеевич дает Саше кассету, тот бежит включать магнитофон.

Журнал "Домовой" 04-11-93