«Куда она их рожает?» - услышала я как-то раз разговор сидящих на лавочке женщин, глядящих в мою сторону. В это время я, старшая из пяти детей, гуляла с младшей сестрой, а среди обсуждающих мою маму была моя первая школьная учительница, у которой, кстати, я была отличницей.

Мне запомнился этот случай – было вдвойне неприятно услышать беспочвенные обвинения из уст уважаемого человека. Со временем мне показалось, что люди в нашей стране начали мыслить по-другому и фраза «плодить нищету» стала прерогативой недалекости.

Про нашу семью

Мои младшие братья и сестры родились парами погодок. В 5 лет у меня появилась сестра, в 6 – брат, в неполных 13 – еще один брат, в 14 – еще одна сестра. С пяти лет я по мере своих сил помогала маме по дому и с детьми. Сейчас, когда мы начинаем вспоминать мое детство, моя мама ужасается той ответственности, которую она возлагала на меня, но в то время казалось, что не было ничего, выходящего за рамки. И я росла с этим пониманием и с принятием своей роли старшей дочери и сестры. Потом, спустя много лет, уже имея своих детей, я спросила маму, как она со своим спокойным характером смогла вырастить нас, таких неугомонных, на что она мне ответила: «У меня была ты».

Первая, самая простая, без полоскания и отжима стиральная машинка появилась у наших родителей только с рождением четвертого ребенка. При такой технике стирка занимала много времени, потому что вещей было много и одноразовых подгузников не было.

Я рано научилась готовить, это занятие мне было по душе, особенно доставляло удовольствие видеть, что любое мое блюдо обязательно кому-то да понравится. Практически все, что делала по дому моя мама, в подростковом возрасте делала и я. В 16-17 лет я уже могла сама остаться с четырьмя братьями и сестрами на весь день, при этом могла лечить их, вызывать при необходимости скорую, готовить и т.д.

Как-то раз, гуляя с младшими, я встретила двух незнакомых женщин. Одна из них робко обратилась ко мне: «Девушка, извините, пожалуйста, это все ваши дети?» Я была высокой, но лицо выдавало мою молодость, что и смутило этих дам. Бабушки из нашей пятиэтажки, часто сидевшие на лавочках около дома, советовали мне идти работать в детский сад: «Тебе даже учиться не надо!»

Папа был в семье настоящим добытчиком, у него была большая пасека, это было его бизнесом.  Маме не приходилось ломать голову, где взять денег, если они заканчивались – этими вопросами занимался глава семьи. Но мы не шиковали: мы жили в малюсенькой двушке, где и прихожая и кухня, казалось, были метр на метр, и родители откладывали деньги на более просторную квартиру.

Я всегда гордилась тем, что выросла в большой семье, и очень ценю то, что сейчас у моих детей много двоюродных братьев и сестер, с которыми они часто играют вместе. Мы любим встречаться с родными, хотя живем не очень близко, стараемся поддерживать теплые отношения друг с другом. Периодически в подростковом возрасте я слышала комплименты от знакомых, мол, так много детей, и все такие красивые. Это мне давало уверенность в том, что большая семья – это здорово.

«Все равно выкидывать»

Я не помню, чтобы хоть раз мы были голодными или у нас не было чего-то необходимого из одежды и предметов быта. Бывало, кто-то сердобольный приносил нам вещи из разряда «все равно выкидывать» и это удивляло нас. Мы не отказывались от помощи, но нам казалось странным мышление людей, считающих, что у многодетных все идет в ход, даже сильно изношенная, потерявшая всякий вид одежда.

Спустя много лет, я снова столкнулась с особым взглядом людей, у которых выстроена целая система верований относительно семей с количеством детей больше двух. Что-то из их высказываний просто хочется игнорировать – зачем отвечать на глупость? Но некоторые слова задевают и возмущают. В интернете порой активно обсуждается многодетность, разворачиваются горячие дискуссии, зачастую теми, кто понятия о ней не имеет.

Оттенок неблагополучия и собственная ущербность?

«В многодетной семье комплекс собственной ущербности присутствует у матери и всех ее детей», - это одно из мнений, которое я недавно услышала. На мгновение задумалась. Вспомнила свое детство, юность. Перебрала в голове семьи родных и друзей, имеющих троих и более ребятишек. Интересно, кто из них этот самый носитель комплекса собственной ущербности?

Каким образом количество детей в семье может влиять на то, чувствует ли себя ребенок неполноценным? С юности лично я видела в большой семье силу и потенциал. На мой взгляд, детям, выросшим среди братьев и сестер, легче сформировать уверенность в себе, они быстрее адаптируются в новом обществе, раньше учатся самостоятельности.

Есть ли среди многодетных семей такие, где мамы и дети имеют комплекс собственной ущербности? Безусловно. Точно так же, как и среди малодетных и бездетных. Комплексы ведь приходят не извне, не с ростом количества ребятишек, они приходят изнутри, из головы. И если дети в многодетной семье чувствуют свою неполноценность, ее чувствовал бы в этой семье и единственный ребенок.

То же самое можно сказать и о высказывании: «Многодетная семья носит оттенок неблагополучия». Если автор данного заключения выстроит в ряд детей из разных семей, вряд ли он определит, кто из них кто. Наши очки, через которые мы видим людей неблагополучными, - это наше субъективное мнение. Да и что такое благополучие? Разве это возможность купить своему ребенку все самое лучшее и самое дорогое, одеть в брендовые вещи и вывезти отдыхать за границу? В таком случае, много ли благополучных из малодетных?

Бедный папа!

А теперь, пожалуйста, дорогие многодетные мамы, держитесь крепче за стулья. Некая Вероника Степанова, видеоблогер с 750 тысячами подписчиков, согласно информации в соцсетях – кандидат психологических наук, позволила себе эту речь: «В многодетной семье мама – волевая женщина, которая руководит семьей, сама решает рожать много детей, а папа – безвольная, теневая фигура. Мама рожает детей, чтобы потом развлекаться вместе с ними, посещая цирки и отправляясь в поездки. Обычно – это женщина с определенными психологическими особенностями, помимо «короны» у нее имеется комплекс неполноценности». Я бы легко восприняла вышесказанное просто за попытку вызвать реакцию публики, а не за реальное мнение, если бы не приглашение этого «специалиста» на психологические консультации.

Не знаю, есть ли смысл что-то отвечать на это, но я отвечу. Разумеется, мужчины и женщины бывают разные: от темперамента не зависит, сколько у тебя будет детей, и от количества наследников не зависит твой темперамент. В семье, где преобладают традиционные ценности, главой всегда будет муж, даже если он внешне тих и спокоен, а эмоциональная жена (если она такова) будет слушаться и уважать его. Не с рождением очередного ребенка женщина превращается в грымзу, управляющую мужем и детьми, она будет ею и с одним ребенком и без детей, если это ее сущность. Чтобы понимать это, не нужно быть кандидатом наук.

…И несчастные дети

Вот тут-то я, с высоты своего опыта, могу рассказать все, как есть. Отвечу на заявления о том, что чада из многодетных семей, вырастая, не хотят иметь своих детей, и что во взрослом возрасте у них возникают постоянные претензии к родителям: «Вы украли мое детство!»

Вообще мне странно слышать утвердительные заявления от людей, не росших в многодетной семье, о том, какие мучения переносят бедные чада в количестве 3+ и о том, какие кровоточащие сердечные раны остаются у них от детства, проведенного в большом кругу братьев и сестер.

Признаюсь честно в своей глупости. У моих родителей были бездетные друзья. Они жили для себя, путешествовали, очень хотели наследников, но не могли их родить. Как-то раз я сравнила своих родителей с этой парой и у меня возникла мысль: «Здорово, наверное, быть бездетным – никаких проблем». Эта идея не задержалась в моей голове надолго.

Когда мне исполнилось 18 лет, моей младшей сестре было 3,5 года. Уже тогда я мечтала о том, как выйду замуж и буду нянчить малыша. Немного повзрослев, я даже стала побаиваться того, что мотивом моего замужества может стать не любовь к молодому человеку, а желание иметь детей.

Родив одного ребенка, уже через год я мечтала о следующем. К сожалению, мое здоровье не позволило мне стать многодетной мамой. Было время, когда врачи поставили под вопрос возможность родить второго малыша: я не могла забеременеть по причине болезни. Тогда я много раз вспоминала свой глупейший вывод о счастье бездетности.

Чудом забеременев вторым малышом, я потеряла его на большом сроке. После этого Бог дал нам еще одну возможность. Третьего ребенка я еле-еле доносила до 29 недель (последние 2,5 недели лежала с отошедшими водами). За наше чадо, казалось, молилось полмира. Слава Богу – сын выжил, окреп и сейчас не отличается от сверстников.

Я, старшая из пятерых детей, все детство и юность пронянчившаяся со своими братьями и сестрами, не представляла, как можно не хотеть детей. Конечно, это трудно, но как можно не хотеть таких трудностей? Почти все мои родные и знакомые, выросшие в больших семьях, сейчас также многодетные. И это разбивает в пух и прах теорию «нехотения».

Теперь об украденном детстве. Да, мое детство отличалось от детства большинства моих подружек. Они гуляли сами, я – с младшими братом и сестрой. Они гуляли, сколько хотели, я – ограниченное время. Они не стирали, не готовили, не оставались на хозяйстве без родителей, не лечили младших братьев или сестер и еще многого не делали из того, что делала я. Хорошо, что в моем детстве и юности мне никто не сказал, что по полному праву я могу и должна обидеться за все это на своих родителей. И я не обиделась. Напротив, это воспитало мой характер, позволило приобрести многие ценные навыки.

Может быть, мои родители были идеальными и мы – исключение из правил? Разумеется, нет. Мы до сих пор можем вспоминать ошибки родителей, общаясь с мамой (папа, к сожалению, уже умер). Можем рассуждать о том, почему происходило то или иное. Опыт наших родителей, как положительный, так и отрицательный, помогает мне воспитывать своих детей.

Мне очень хотелось бы узнать, где берет свое начало предвзятое отношение к многодетным семьям? Возможно, это наша русская нетерпимость ко всем, кто отличается от нас? Или мы пытаемся наделить многодетных ярлыками несуществующих проблем, чтобы нам стало легче? Почему мы так легко связываем любое отклонение от нормы с количеством детей в семье? Может, это нам хочется, чтобы многодетные жалели о своей участи, чувствовали свою неполноценность, ощущали наше презрение?