Глаз человека не слыхал,
ухо человека не видало...

В Шекспир "Сон в летнюю ночь"


Медведь летит по поднебесью,
В когтях да он несет коровушку,
В осеку овца да яйцо снесла,
На дубу свинья да гнездо свила.

Русская народная песня


"Обмолвка актера:
"Ключи заперты, двери в кармане".

В.Слепцов. Отрывки из дневника

 

I. ПИСЬМО


Я получил такое письмо:
"Стыдно, т.Чуковский, забивать головы наших ребят всякими путаницами,
вроде того, что на деревьях растут башмаки. С возмущением прочитали мы в
вашей книжонке такие фантастические строки:

Жабы по небу летают,
Рыбы по полю гуляют,
Мыши кошку изловили,
В мышеловку посадили.

Зачем вы извращаете реальные факты? Детям нужны общеполезные сведения,
а не фантастика насчет белых медведей, которые будто бы кричат кукареку. Не
того мы ждем от наших детских писателей. Мы хотим, чтобы они разъясняли
ребенку окружающий мир, а не затемняли его мозги всякой путаницей!"
Я прочитал это письмо, и мне стало не то чтобы грустно, а душно.
Какое затхлое и безнадежное невежество! Дело не во мне и не в моих
бедных стишках, а в огромном вопросе о принципах детского чтения, который
нельзя же решать при помощи одного только обывательского "здравого смысла",
потому что "здравый смысл" нередко бывает врагом всякой научной
теоретической истины.
Признаться, я даже почувствовал к своему обличителю жалость: взять бы
его за руку, вывести на солнечный свет и объяснить ему от души, без
запальчивости, самыми простыми словами то, чего он не может понять в своем
обывательском погребе.
Если бы, кроме "здравого смысла", у него были какие-нибудь другие
ресурсы, он увидел бы, что "путаницы", которые кажутся ему такими
зловредными, не только не мешают ребенку ориентироваться в окружающем мире,
но, напротив, укрепляют в нем чувство реальности, и что именно в интересах
реалистического воспитания детей следует культивировать в детской среде
такие стихи. Ибо так уж устроен ребенок, что в первые годы его бытия мы
можем насаждать в его душе реализм не только путем ознакомления с
окружающим миром, но чаще и успешнее всего именно при посредстве
фантастики.

II. ТИМОШКА НА КОШКЕ

 


Для того чтобы мой обличитель мог вполне усвоить эту очевидную истину,
я повел бы речь издалека и сказал бы ему приблизительно следующее:
- Заметили ли вы, мой бедный друг, что в русских народных стишках для
детей - этих шедеврах поэзии и педагогической мудрости - редко кто
проскачет на коне, а все больше на кошке, на курице - на самом неподходящем
животном:

Стучит-гремит по улице,
Фома едет на курице,
Тимошка на кошке
По кривой дорожке.

Нет, кажется, такой птицы, такого животного, на котором не прокатились
бы люди в русских детских народных стишках:

Села баба на баран,
Поскакала по горам...

Доктор едет на свинье,
Десять розог на спине...

Запрягу я кошку в дрожки,
А кота в пристяжку...

Сядьте на курицу,
Поезжайте в кузницу...

Машенька из дому уходила,
На воробушке по улице катила...

А Ерема на утяти
Поехал пахати...

Всюду в этих стишках нарочитое отклонение от нормы: от лошади. Чем
объясняете вы такую "нелепость"? Деревенские дети, в возрасте от двух до
пяти, отказываются почему-то ввести в свою песню канонического ездока и
коня. Только вчера они усвоили этот канон, только вчера постигли великую
истину, что лошадь существует для езды, что здесь ее главная функция, а
сегодня наделяют этой функцией всякую заведомо неподходящую тварь:

Как по речке, по реке
Ехал рыжий на быке.
Ему красный повстречался
На козе.

Всеми способами стремятся они заменить верхового или ломового коня
каким-нибудь нелепым суррогатом, и чем ощутительнее эта нелепица, тем
охотнее культивирует ее детская песня:

Ехал повар на чумичке,
Две кастрюли впереди.

Дело доходит до того, что огромное для детского глаза животное
заменяется микроскопической козявкой, дабы еще сильнее подчеркнуть всю
явную эксцентричность этого отклонения от нормы:

Маленьки ребятки
На маленьких козявках
Поехали кататься.

Но необходимо тут же отметить, что, при всех этих резких отклонениях
от нормы, норма живо ощущается ребенком.
На каких бы козявках ни разъезжали герои стишков, этим козявкам в
сознании ребенка всякий раз противопоставляется лошадь, которая незримо
присутствует тут же.
Иногда, впрочем, она присутствует зримо, но появляется лишь для того,
чтобы ее отстранение было еще более заметно:

Впрег коня, конь-ат не везет.
Впрег комара, комар-ат помчал,
На гумно замчал.

Эта тяга к нарушению установленного порядка вещей наблюдается не
только в русском фольклоре. В английских, например, народных детских песнях
тот же мотив о ездоке и коне варьируется множество раз:
- Оседлаю моего петуха, взнуздаю мою курицу и отвезу мою маленькую
даму домой... (I'll saddle my cock and I'll bridle my hen...)
- Мать Джека поймала гусака и, взобравшись ему на спину, полетела
верхом на луну... (Jack's mother... caught the goose soon and mounting its
ck flew up to the moon...)
Причем англичане минувших веков, как народ-мореплаватель, ввели тот же
процесс отстранения нормы в стихи о морских путешествиях. Герои этих стихов
носятся по морю в самых неподходящих суденышках: кто в лохани, кто в
ковшике, кто в решете! Изо всех предметов во всем мире решето наименее
пригодно для навигации: именно поэтому детская английская народная песня
так охотно пользуется им.
Универсально это систематическое неприятие ребенком прочно
установленной истины.
Нет числа тем извращениям, которым подвергает детская народная песня
незыблемую идею езды на коне. Если она и оставит коня, она примет другие
меры, чтобы достичь демонстративного отклонения от нормы:
а) либо перепутает эпитеты, неизменно характеризующие коня и телегу:

Он на пегой на телеге,
На дубовой лошади;

б) либо поменяет местами ездока и дорогу:

Ехала деревня
Мимо мужика;

в) либо повернет ездока в направлении, противоположном маршруту:

Сел задом наперед
И поехал в огород.

Словом, так или иначе достигнет вожделенной нелепости, не оставив
нетронутым ни одного из тех элементов, из коих слагается образ скачущего на
коне человека.
Из народной песни эта тенденция к заведомо неверному взаимоотношению
образов перешла в литературно-книжную и утвердилась во многих излюбленных
детских стихах; таково, например, соединение двух взаимно исключающих друг
друга способов езды:

Баба ехала верхом,
Развалясь в карете.