Чего боятся усыновителиВ последние годы в российском обществе всё шире говорят об усыновлении. Однако количество мифов и страхов вокруг этого непростого процесса не уменьшается. Корреспонденты Правмира попытались сформулировать основные проблемы и страхи, которые беспокоят потенциальных усыновителей, и обратились за разъяснением к специалистам. Консультацию проводят юрист Ольга Будаева, врач Наталья Белова и психолог Светлана Яковлева.

Страх первый: документы для усыновления собирать долго и дорого


Не очень понятно, откуда возник такой миф, потому что все документы для усыновления возможно собрать не более, чем за два-три месяца. При этом самый большой срок приходится на прохождение подготовки лиц, желающих принять на воспитание в свою семью ребенка, оставшегося без попечения родителей,-то, что в народе называют «Школа Приемных Родителей» (ШПР).

После всех изменений Законов и Постановлений пакеты документов для кандидатов в усыновители и кандидатов в опекуны стали одинаковыми. Ранее была такая ситуация, когда гражданин, имеющий на руках заключение о возможности быть усыновителем, не мог взять ребенка под опеку.

Теперь же, если гражданин хочет стать опекуном ребёнка, и у него есть на руках заключение о возможности быть усыновителем, выданное в порядке, установленном «Правилами передачи детей на усыновление (удочерение) и осуществления контроля за условиями их жизни и воспитания в семьях усыновителей на территории Российской Федерации», утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 29 марта 2000 г. N 275, он должен предоставить в орган опеки и попечительства это заключение и документы, предусмотренные подпунктами «а» и «ж» пункта 4 «Правил подбора, учёта и подготовки граждан, выразивших желание стать опекунами или попечителями несовершеннолетних граждан, либо принять детей, оставшихся без попечения родителей, в семью на воспитание в иных установленных семейным законодательством Российской Федерации формах».

Страх второй: У нас маленькая квартира — нам ребёнка не дадут


Вопрос о том, какой метраж квартиры должен быть для возможности взять ребенка в семью, нигде не регламентирован. Однако, лица, не имеющие постоянного места жительства, не имеют права быть усыновителями.

В то же время и органы опеки, и суд учитывают, какое жилье имеют кандидаты в опекуны или усыновители. Граждане могут арендовать жилые помещения большего размера, чем те, в которых проживают.

После усыновления, если жилищное законодательство предусматривает такую возможность, семьи, усыновившие детей, могут быть приняты на учет нуждающихся в получении жилья по договору социального найма большего размера, чем имеющееся. Семьи опекунов при принятии подопечного в семью на такой учет поставлены быть не могут.

Страх третий: Я — мама-одиночка, на усыновление претендовать не могу


В России любой гражданин имеет право быть усыновителем, если он предоставляет необходимые документы, у него хорошее состояние здоровья, имеются доходы, обеспечивающие усыновляемому ребенку прожиточный минимум, установленный в субъекте Российской Федерации, на территории которого проживает усыновитель. Опекуны, попечители и приемные родители предоставляют такой же пакет документов, как и кандидаты в усыновители.

Страх четвертый: Биологические родители и родственники могут впоследствии предъявить права на детей


Психологические и правовые проблемы семей, где воспитываются приемные и усыновленные дети, сильно связаны. Усыновители и опекуны должны учитывать права и интересы детей, имеющих кровных родственников. Поэтому фраза некоторых кандидатов в опекуны о том, что они хотят взять в семью ребенка, на которого не претендовали бы кровные родственники, абсолютно некорректна.
Законодатель предусмотрел, что бабушки и дедушки, совершеннолетние братья и сестры несовершеннолетнего подопечного имеют преимущественное перед всеми другими лицами право быть его опекунами или попечителями, однако это не означает обязанность сотрудников опеки получать отказ от данных родственников в решении взять в свои семьи детей, оставшихся без попечения родителей.

Семейным кодексом предусматривается: «Если один из родителей усыновленного ребенка умер, то по просьбе родителей умершего родителя (дедушки или бабушки ребенка) могут быть сохранены личные неимущественные и имущественные права и обязанности по отношению к родственникам умершего родителя, если этого требуют интересы ребенка. Право родственников умершего родителя на общение с усыновленным ребенком осуществляется в соответствии со статьёй 67 настоящего Кодекса.

На сохранение отношений усыновленного ребенка с одним из родителей или с родственниками умершего родителя указывается в решении суда об усыновлении ребенка».

Нужно понимать: не от каждого ребенка, оставшегося без попечения родителей, родители отказались. Есть дети, у которых родители признаны недееспособными, чем-либо болеют, длительно отсутствуют, уклоняются от воспитания детей или от защиты их прав и интересов, и тому подобное.

Во всех этих случаях органы опеки обязаны в течение месяца со дня поступления сведений о ребенке, оставшемся без попечения родителей, организовать его устройство в семью граждан, проживающих на территории данного субъекта Российской Федерации. Потом сведения о ребёнке направляются в федеральный орган исполнительной власти, определяемый Правительством Российской Федерации, для учета в федеральном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей. В этом случае возможно устройство в семью граждан, постоянно проживающих на территории Российской Федерации.

То есть органы опеки предоставляют сведения о любых детях, оставшихся без попечения родителей. Многие из них могут быть взяты в семью опекунов. Усыновить же возможно не каждого ребенка, оставшегося без попечения родителей.

Ольга Будаева, юрист



Страх пятый: Ребёнок из детдома — обязательно с плохой генетикой


А вдруг родители ребенка — алкоголики или наркоманы, и у него куча заболеваний, в том числе такие, которые проявятся позднее. Такие страхи есть, и они обоснованы. В том случае, если ребёнок был оставлен в роддоме, у нас вообще нет никакой информации о его родителях, в том числе и сведений о наследуемых заболеваниях.

В том же случае, когда он изъят из семьи органами опеки, у нас, как правило, есть довольно тяжёлая картина всяких злоупотреблений его родителей.

С другой стороны, в кровных семьях у нас тоже не так много информации о генетических заболеваниях, и мы не всегда можем составить прогноз состояния здоровья даже биологического ребёнка. Существует масса заболеваний, о которых на момент, когда ребёнок рождается, мы сказать не можем.

Да, про детей из домов ребёнка мы знаем, что беременность могла протекать не в самых лучших условиях, и дети эти, как правило, нежеланны. Иногда мы даже можем подозревать, что предпринимались попытки прервать беременность. В общем, у таких детей масса рисков для здоровья.

Но, с другой стороны, даже те случаи, когда женщина специально готовилась, пила витамины, очень ответственно относилась к вынашиванию, не гарантируют от наследственных генетических заболеваний.

Если у усыновителей есть посыл брать ребёнка только с идеальной наследственностью и состоянием здоровья, то риск их неудовлетворённости очень высок.

Другое дело, когда родители больше думают о том, что усыновляют ребёнка, который иначе обречён на существование в системе детских учреждений. О том, что он лишён материнской заботы и потом, скорее всего, будет выпущен во взрослую жизнь совершенно неприспособленным и не сможет найти в ней своё место.

Если они думают о том, что смогут предоставить ему альтернативу — жизнь в семье, любовь, без особенных расчётов на то, что в дальнейшем он будет первым учеником в классе и академиком, — в этом случае шансов, что усыновление будет успешным, гораздо больше.

Кроме того, надо помнить, что наркомания и алкоголизм — это не наследственные заболевания. В этом случае возникает лишь некоторое количество факторов риска, и в дальнейшем для их реализации должны возникнуть ещё особые обстоятельства.

Для того чтобы оценить состояние ребёнка, которого вы собираетесь усыновить, существует медицинская экспертиза. Состав специалистов в ней зависит от того, каким врачам доверяют потенциальные усыновители. Однако здесь есть особый нюанс.

К сожалению, у нас очень немного врачей могут дифференцировать те изменения психики, которые вызваны длительным пребыванием ребёнка в системе детских учреждений от задержки развития, связанной с поражением нервной системы или генетическими факторами.

Это — довольно тонкая грань, так что необходимо, чтобы специалисты, проводящие экспертизу, знали о том, какие последствия имеет для детской психики пребывание без родителей. У нас есть психологи, которые специально работают с этой темой, а также врачи, которые знают особенности пребывания детей именно в домах ребёнка.

В тех же случаях, когда усыновители обращаются к врачам, не имевшим опыта работы с детьми из сиротских учреждений, особенности их состояния иногда принимаются за психиатрические и генетические диагнозы. А здесь очень важно отличать одно от другого.

Наталья Белова, врач



Страх шестой: Я не смогу полюбить ребенка, я буду плохой мамой


В семьях потенциальных усыновителей могут быть две разные ситуации.

Семьи, не имеющие своерожденных детей, как правило, идут к усыновлению долго. У них абстрактные, часто идеалистические представления о будущем ребёнке, но зато нередко формируется ощущение, что они его любят.

Другой случай — когда кровные дети в семье уже есть. Тогда мама может сказать: «У нас есть возможность, есть желание взять ребёнка, но я никогда не смогу полюбить его так, как кровного».

В таких ситуациях мы предлагаем усыновителям сосредоточиться не на любви, а на важности их поступка. На том, что, они забирают ребёнка из системы, из тяжелой и иногда довольно страшной ситуации, и дают ему возможность почувствовать любовь, живущую в этой семье.

Если эти страхи продолжают беспокоить серьезно и долго — тогда, когда ребенок уже появился, мы рекомендуем маме «отложить» переживания о любви, о своей пока еще материнской «несостоятельности», а оставаться просто… воспитателем. Мы заранее проговариваем будущим усыновителям: «Даже если вы первое время не будете любить этого ребенка — это нормально. Ваша задача — обеспечить ему уход, его развитие и безопасность».

В семьях, где уже есть несколько детей, мамы, как правило, знают, что они не любят всех детей одинаково. Там мы разбираем варианты, особенности любви к каждому ребенку.

Если у мамы один ребенок, можно предложить сравнить: «Как Вы любите своего ребенка? С нежностью, со страстью, с придыханием, со страхами?.. А, например, мужа Вы как любите? Это может быть совсем другая любовь — например, более спокойная».

Можно ещё поговорить о том, что есть другая форма любви — духовная, сосредоточиться на духовной стороне усыновления ребенка. Я сама долгое время не чувствовала любви к одной из приемных дочерей, поэтому молилась о том, чтобы ее принять всем сердцем.

Страх седьмой: Наш родной ребёнок не найдёт общего языка с приёмным


Такой страх действительно есть, и он часто обоснован.

Здесь, в первую очередь, надо понимать, что отношения между детьми, так же, как и отношения ребенка с родителями, нужно выстраивать — разумно и правильно. И заведует этими отношениями родитель, взрослый человек.

Как мы выстраиваем отношения детей? Мы показываем детям модели их взаимодействия, раз за разом доброжелательно и спокойно проговариваем правила поведения в семье и друг с другом, повторяем с ними ритуалы, корректируем высказывания, останавливаем возможные грубости.

Ещё надо понимать, что отношения между детьми, в принципе, бывают разными. Это происходит даже в обычных семьях с кровными детьми. Здесь большую роль играет пол, соотношение возраста.

Можно попробовать понять, почему этот страх такой важный для конкретных родителей. Может быть, они заранее нарисовали себе какую-то идеалистическую картинку: вот большая дружная семья, все рады, все играют друг с другом. Хотя в жизни у детей могут быть разные характеры, разные интересы. Дети могут найти общий язык не сразу, а спустя какое то, даже длительное время.

Страх восьмой: Все дети из детских домов всегда имеют кучу психологических проблем, с которыми мы не справимся


Практически каждый ребенок имеет свои психологические и эмоциональные особенности, особенности характера. И это можно сказать не только про приемного, но и обычного ребенка, из любого садика или школы.

Другой вопрос в том, что детям из сиротской системы действительно присуще, особенно на первых порах, состояние стресса. И нередко переживание этого стресса для «молодых» приемных родителей выглядит как «куча» проблем.

Представьте себе, вспомните, кто для Вас в этой жизни значимые, близкие люди, что Вы любите делать, какие у Вас самые любимые места, погрузитесь в это мысленно. Почувствуйте, насколько в этой жизни Вам хорошо и тепло. А потом представьте себе, что от чего-то придется отказаться. Сначала от чего-то одного, — например, от хобби или друзей. И в этот момент уже испытываешь дискомфорт. Потом -от своих идеалов, привычек, от дома, семьи… Представьте себя в этом состоянии — будет ли Вам там комфортно? И даже если после этого Вас «подселят» к хорошим людям, все равно первое время любой человек будет испытывать стресс. Это очень хорошее упражнение, которое позволяет почувствовать состояние детей, попадающих в приемные семьи.

Многие дети, попадающие в семью, ведут себя первое время как «ненастоящие». Есть ощущение, что это не ребёнок, а какая-то маска — страха, предыдущего опыта, недоверия взрослым людям, необходимости бороться за свою жизнь. И мы часто видим, что такие дети со временем «оттаивают», оживают.

Но можно ли говорить о том, что так обязательно произойдёт со всеми детьми? Ведь кто-то из них пережил очень серьёзные психологические травмы, возможно, насилие.

Конечно, для позитивных изменений должно пройти время, нередко с ребёнком должны работать специалисты, я имею в виду, в первую очередь, психологи, специализирующиеся именно на теме приемных семей, детей-сирот. Иногда используются такие направления, как арт-терапия, игровая терапия. Ну, и конечно, важна осведомленность родителей о том, что происходит в это время с ребенком, как им себя вести; это очень важно. То есть важна их способность быть для приемного ребенка «надежной гаванью», понимать и принимать его переживания.

Хотелось бы сказать, что у меня самой двое приемных детей. Но даже я — психолог, — сразу поставила себе условие, что терапией с ними дома я не занимаюсь. Для терапевтической работы, например, для проживания заново и проработки травмирующих ситуаций, мы посещаем моего коллегу. Конечно, где-то я замечаю больше, чем обычная мама, но своей задачей лечение ребенка все-таки не ставлю.

К сожалению, консультация тематических специалистов у нас не везде доступна. Наверное, лучший совет в этом случае — просто оставаться родителями. Оставаться теми взрослыми, которые просто будут рядом, которые слышат, видят, ощущают все, что происходит с ребенком, и при этом не выражают никакого негатива в адрес его переживаний, а поддерживают своего ребенка.

… а то, как ребёнок со временем расслабляется, раскрывается, видно даже по тому, как он спит. Сначала это — Маугли, сжатый в комочек. Потом постепенно начинает раскрываться, раскидываться во сне, начинает доверять миру, как обычный домашний ребенок…

И вдогонку хочу сказать: дорогие будущие приемные родители! Это очень хорошо, что вы боитесь. Это значит, что вы готовитесь, размышляете, работаете над собой. Это правильный путь. А вот когда ребенок появится дома, постарайтесь показать ему свою уверенность, свое доверие миру, свою веру.

У вас все получится!

Светлана Яковлева, психолог



Фото - фотобанк Лори