Когда Маленькой Маме исполнилось четыре года, ее решили отдать в детский сад. Бабушки долго спорили, когда ребенок будет готов к детскому саду. Главная бабушка, мамина мама, утверждала, что в девять. В 9 лет ребенок совершенно готов к детскому саду. Бабушку не смущало, что в 9 лет дети давно ходят в школу и Маленькую Маму уже не примут в детский сад.

«Ну, не примут и не надо», — говорила она.

Вторая бабушка, папина мама, считала, что ребенок должен быть в обществе с самого рождения. Получалось, что Маленькая Мама в свои четыре года уже опоздала в детский сад ровно на четыре года. На семейном совете было решено, что Маленькая Мама готова к детскому саду. Но даже если нет, ни у кого уже нет сил с ней сидеть, поэтому Маленькую Маму нужно отдать в детский сад.

— Навсегда отдать? — спросила Маленькая Мама.

Когда Маленькая Мама поняла, что не навсегда, а на некоторое время, она успокоилась.

Маленькую Маму готовили к тому, как это будет: это будет совсем не страшно.

— Это не страшно! Совсем-совсем не страшно! А даже очень интересно! В детском саду много детей. Ты ведь хочешь играть с детьми? В детском саду много игрушек! Ты ведь хочешь много игрушек?

Маленькая Мама понимала: раз говорят, что не страшно, значит, будет очень страшно. Ее уже обманывали: сказали, что брать кровь из пальца не больно, как комарик укусит. Ничего себе комарик! Это было больно, как будто большущий комарище вцепился в ее палец!

В этот прекрасный осенний день с утра лил дождь. Ляля проснулась от будильника и подошла к кроватке, в которой спала Маленькая Мама. Маленькая Мама спала так сладко, что Ляля пожалела ее и решила не будить. И не разбудив, стала одевать. Маленькая Мама с закрытыми глазами по очереди протягивала ноги и руки. Чтобы на нее натянули колготки, надели платье. Во сне Маленькой Маме казалось, что ее слишком уж сильно дергают туда-сюда. Но она так и не проснулась. Маленькая Мама проснулась, когда ее начали причесывать. У нее в волосах застрял зеленый леденец на палочке. Вечером она тайком пронесла в кровать леденец, начала леденец сосать и уснула. Вот леденец и приклеился к голове.

— Давай отрежем от меня голову, чтобы не расчесывать, чик и все, — предложила Маленькая Мама. Это она со сна так сказала. Она имела в виду отрезать от головы леденец. Ляля сразу поняла, что она имела в виду отрезать леденец: чик и все. Так они и сделали, чик и все. На звук «чик» дверь распахнулась, и в комнату ворвались люди. Люди громко кричали и отталкивали друг друга. Это были бабушки. Главная бабушка и Вторая бабушка. Обычно в доме была максимум одна бабушка, а другая в это время была у себя дома или на работе. Но сегодня было не обычное утро. Сегодня Маленькая Мама впервые вступала в общество! И обе бабушки пришли проводить ребенка в общество, то есть в детский сад. Они давно уже поджидали под дверью, когда можно будет войти и начать провожать. Услышали звук «чик» и решили — пора. Бабушки ворвались с криком «Что происходит?!» и с порога начали волноваться: что происходит? Почему ребенок еще не причесан? Почему не одет? Почему еще не кормлен? Почему вообще все?! А?!.. Они опоздают в первый же день! Безобразие!.. Особенно Вторая бабушка с выражением говорила «Бе-зо-бра-зи-е!» Она ведь была начальник и привыкла строго спрашивать со своих подчиненных.

— Вот и закончилось детство… детский сад, школа, институт, работа… — грустно сказала Главная бабушка.

— Начались трудовые будни! Детский сад! Школа! Институт! Работа! — весело сказала Вторая бабушка.

И добавила, что кому-то придется всю жизнь рано  вставать и провожать ребенка в детский сад, в школу, в институт и на работу. И это будет не она. Ляля заплакала. Она поняла, что это будет она. Ей было жалко себя и хотелось спать за все годы вперед. За ней заплакала Маленькая Мама. Ей хотелось спать сейчас, немедленно. За ней заплакали обе бабушки. Они провожали ее в детский сад так, будто Маленькая Мама уходила на войну. Кроме того, у каждой была своя личная причина плакать: как быстро проходит жизнь, что ребенок уже идет в детский сад… или какая-то другая причина. После того как все поплакали, обиделись друг на друга и помирились, заплаканная Ляля повела заплаканную Маленькую Маму в детский сад. Обе бабушки остались дома. Но они не знали, что будет дальше. Никто не знал, что будет дальше. Ляля с Маленькой Мамой вошли в детский сад. Прошли в раздевалку. В раздевалке было много шкафчиков, на каждом шкафчике был рисунок: белочка, или зайчик, или вишенка. Воспитательница сказала Маленькой Маме, что она может выбрать себе шкафчик. Есть два на выбор, с зайчиком и с зайчиком.

— А с чертом у вас нет? — спросила Маленькая Мама. — Я хочу с чертом!

— С чертом у нас нет. Девочки должны любить зайчиков.

— А может, все-таки с чертом? — настаивала Маленькая Мама.

Воспитательница посмотрела на нее так, будто Маленькая Мама сама черт. Воспитательница не знала, что Маленькой Маме читали сказку про доброго черта, и она хотела быть добрым чертом. До этого Маленькую Маму все понимали, но ведь в ее жизни не было чужих людей. Сегодня в ее жизнь вошли чужие люди, и она тут же столкнулась с тем, что ее не понимают.

— Тетя плохая, — громко сказала Маленькая Мама, — она мне не нравится.

— Ну надо же, а я всю жизнь мечтала тебе понравиться, — насмешливо сказала воспитательница.

И сама показала Маленькой Маме ее шкафчик с зайчиком. Маленькая Мама насупилась. Прежде с ней никто не говорил насмешливо. Прежде ей ничего не навязывали. Если она хотела рисовать, ей давали карандаши и краски, а не начинали читать книжку, если ей хотелось надеть белые носочки, никто не надевал на нее колючие шерстяные носки. Тут в раздевалку вошли бабушки. Обе бабушки! Они так соскучились по Маленькой Маме, что не усидели дома, помчались за Маленькой Мамой, как лисы по следу зайца. И теперь делали вид, что в погоне за зайцем случайно оказались в раздевалке детского сада. Зачем они мчались в детский сад? Ну, допустим, чтобы увидеть своими глазами, что Маленькая Мама жива, здорова и прекрасно себя чувствует. И вот, наконец, настал момент, когда Маленькой Маме нужно было пойти в группу. Маленькая Мама туда из раздевалки поглядывала: никто ее не обманул, там были дети, много детей. И игрушки. Одно это Маленькой Маме уже не понравилось. Дома все игрушки были ее, а здесь общие, каких-то там других детей. Все присутствующие поцеловали Маленькую Маму, кроме, конечно, воспитательницы.

— Ну иди, — сказала Ляля и слегка подтолкнула Маленькую Маму в спину.

И тут произошло то, чего никто не ожидал. Никто не ожидал, что в раздевалку примчатся все, кто работает в детском саду. Воспитательницы, нянечки, и даже заведующая детским садом прибежала из своего кабинета. И повариха прибежала из кухни, с поварешкой. Все они подумали, что в детском саду случился пожар. Начался пожар, и приехала пожарная машина. У пожарной машины есть сирена, сирена громко воет на всю улицу. Вот так: УУУУУУ! Но это выла не сирена, это выла Маленькая Мама. Она вцепилась в Лялю и орала: «УУУУУ!» Дело было в том, что Маленькая Мама передумала. Она думала, что хочет детей и игрушки, но оказалось, нет, не хочет. Так бывает: думаешь, что хочешь чего-то, но когда наступает время, оказывается, что не хочешь. У взрослых тоже бывает, не только у детей.

— УУУУУ! — вопила Маленькая Мама.

Дети, высунувшись из всех дверей, смотрели на нее с уважением. Ведь это не часто встречается, когда такая не слишком крупная девочка умеет так громко орать. То, что происходило дальше, было похоже на сказку «Репка», где все, уцепившись друг за друга, тянут-потянут репку, а вытянуть не могут. Воспитательница потянула Маленькую Маму к себе.

Маленькая Мама вырвалась из ее рук и вцепилась в Лялину куртку. Затем Маленькая Мама сказала «ррр» и немного оскалилась. Она однажды видела, как собака вцепилась в кость и хозяин пробовал эту кость у нее отобрать. Вот это Маленькая Мама и имела в виду: она ни за что не отпустит куртку, будет рычать и скалиться. Маленькая Мама рычала не без задней мысли: пусть лучше воспитательница думает, что она собака. Теперь считают, что ребенку нельзя давать кричать и плакать.

Теперь бы Маленькую Маму тут же увели домой. Но в разные времена детей воспитывают по-разному. Когда мама была маленькой, принято было считать, что ребенок не имеет права орать как пожарная сирена. Ребенок должен вести себя так, как положено, то есть как нужно взрослым. В данном случае ребенка нужно отодрать от мамы. И отвести в группу, к детям и игрушкам. Три воспитательницы и заведующая детским садом по очереди пытались отодрать Маленькую Маму от Ляли. Сначала одна попробовала, потом две другие. Но у них не получилось. Маленькая Мама приклеилась к Ляле, как лейкопластырь к коленке. Она даже пробовала кусаться, хотя лейкопластырь не кусается.

Заведующая детским садом сказала:

— Немедленно отдайте ребенка! Вы что, хотите, чтобы ваш ребенок вырос плохим человеком? Эгоистом?! Вы хотите, чтобы она вот орала, когда вырастет?! Отдайте нам ребенка, иначе она точно вырастет плохим человеком!

И все кивнули, признавая ее правоту. Включая обеих бабушек и повариху. Ляля не хотела, чтобы Маленькая Мама выросла плохим человеком, эгоистом. Не хотела, чтобы она орала и цеплялась за нее, когда вырастет. Поэтому она позволила воспитательнице, заведующей и поварихе выстроиться в ряд и попытаться отодрать от нее Маленькую Маму. Воспитательница тянула за Маленькую Маму. Повариха тянула за воспитательницу. Повариху тянула заведующая детским садом, а за нее уцепилась Вторая бабушка, которой было ужасно стыдно за свою внучку.

— Бабка за Жучку, — на мгновение перестав орать, сказала Маленькая Мама. И опять закричала на одной ноте «УУУУ…ААААА».

Заведующая подумала, что ее обозвали Жучкой. Но Маленькая Мама ничего такого не имела в виду, просто первая заметила, что ситуация напоминает сказку «Репка». Наконец Маленькую Маму оторвали от Ляли вместе с половиной куртки и отволокли в группу. Пока ее волокли, Маленькая Мама орала на весь детский сад, на всю улицу, на весь мир. Ляля, одетая в половину куртки, бежала на остановку троллейбуса, ехала в троллейбусе, слушала лекцию в институте, и все это время крик Маленькой Мамы стоял в нее в ушах. Вот такой — «УУУУУ, ААААА!» Но что же в это время было с Маленькой Мамой? Маленькая Мама оказалась в группе и поняла: бежать некуда. Она замолчала, чтобы не тратить силы зря, и стала приглядываться. Все оказалось еще хуже, чем она могла себе представить. Главную опасность, конечно, представляли собой дети. Девочка с куклой потянула ее за руку: неизвестно, чего она хотела, звала ее играть? Или хотела сломать ей руку, как кукле? Кажется, нужно спасаться… Но как? А бабушки, конечно же, обежали вокруг детского сада и взобрались по пожарной лестнице. И прилипли к окнам. Бабушки заглянули в окно детского сада и очень удивились. Не поверили своим глазам! Они увидели такую картину: Маленькая Мама сидит на руках у воспитательницы. Вцепилась в нее изо всех сил, не сводит с нее глаз.

Тогда бабушки успокоились, решили, что с Маленькой Мамой все будет хорошо, и пошли на работу. Главная бабушка поехала на метро, а Вторую бабушку повез водитель на черной машине. Водитель все это время ждал ее в машине и удивлялся, как хорошо она умеет взбираться на крышу по пожарной лестнице. Лекции в институте закончились. Ляля примчалась вприпрыжку в детский сад. Схватила Маленькую Маму, как ястреб свою добычу, и помчалась домой. Дома их ждали — угадайте кто? Дома их ждали бабушки и Дед с пирожными: чтобы отпраздновать первый день, который Маленькая Мама провела в обществе.

— Ну что, что?.. Что о тебе говорили? Тобой восхищались? — спросила Вторая бабушка.

— Восхищались, — кивнула Маленькая Мама, — сказали, что я агрессивная. Я агрессивная — это раз, избалованная — это два, с приветом — это три.

И они начали праздновать первый день в детском саду. Все делали вид, что радуются, а сами думали «Ой-ой-ой!» и «Что же случилось?». Все, кроме Маленькой Мамы. Она думала, что они празднуют ее первый и последний день в детском саду, что она уже была в детском саду, и на этом все. Радовалась пирожным: корзиночке с розовым кремом, буше, эклеру. Особенно Маленькая Мама радовалась эклеру. Ей в жизни встречались всякие эклеры: с обычным кремом, ванильным и шоколадным. Больше всего она ценила шоколадный крем. И в этот раз с эклером было везение.

— Но что же все-таки произошло в детском саду? — спросил Дед.

— Я больше никогда так не буду, — сказала Маленькая Мама с набитым шоколадным кремом ртом. Маленькая Мама любила просить прощения. Многие дети не любят просить прощения, даже ненавидят. А вот Маленькая Мама любила. Просить прощения было как будто стереть все плохое тряпочкой, и можно начинать сначала.

— Ты больше так не будешь? Это хорошо! Но как, как именно ты не будешь? — оживились все. Они надеялись узнать, что же произошло в детском саду. А Маленькая Мама не хотела, чтобы они узнали. Она хотела оставить это при себе. Сохранить тайну.

— Да так, не буду и все… никогда-никогда так не буду!

Все подумали: хорошо, что она больше не будет, но все же было бы интересно узнать, о чем идет речь. И они узнали.

10 слов, которые мы можем сказать ребенку, если ребенок плачет, кричит и требует:

УМНЫЕ НЕ КРИЧАТ, УМНЫЕ ДОГОВАРИВАЮТСЯ. ГОВОРИ ТИШЕ, ЧТОБЫ ТЕБЯ УСЛЫШАЛИ.

Спросите ребенка

1. Почему Маленькая Мама не хотела идти в группу? Чего она боялась?

— Что воспитательница будет ее ругать;

— других детей, что они могут ее толкнуть, или обидеть, или не дать ей игрушки;

— а может быть, она боялась, что дети будут над ней смеяться (тогда почему?);

— ей было страшно в чужом месте;

— она ничего не боялась, просто не хотела, и все.

2. Как ты думаешь, что будет дальше?

— Все будет хорошо, Маленькая Мама будет играть и смеяться;

— все будет плохо, Маленькая Мама будет плакать.

! Для умных взрослых детей. Человек часто выражает не те чувства, которые в данный момент испытывает: например, испытывает страх, как Маленькая Мама, но при этом кричит и сердится. Или расстраивается, как ее родственники, и вместо того, чтобы заплакать, сердится, ссорится между собой. На самом деле злость — это наша реакция на то, что не отвечает нашим надеждам и ожиданиям. Получается, что на нас сердятся и мы сами сердимся. Можно ли совладать со своей злостью? Как? Как ты думаешь, злость — это всегда плохо? Или иногда хорошо? И можно ли «плохую» злость сделать «хорошей», полезной? Что означает выражение «спортивная злость»?

Комментарии для родителей

1. По ответу на первый вопрос мы понимаем, чего боится наш ребенок. Негативного отношения взрослых (например, учительницы в первом классе). Или плохой оценки своих умений, своей внешности. Или же он больше боится других детей. А может быть, его страшит все новое? Ну, хорошо, мы поняли, чего именно боится наш ребенок. Но что мы можем сделать, чтобы наш ребенок не сжимался от ужаса? Да многое! Мы реально можем ему помочь!

Прежде чем отправлять ребенка в школу (детский сад, первый класс, новую школу, летний лагерь), мы можем, в зависимости от его страхов, заранее познакомить ребенка с кем-то из детей, чтобы он не чувствовал себя одиноким и беззащитным. Это если ребенок больше «боится» детей.

А если ребенок больше «боится» взрослых, мы лучше заранее познакомим его с учителем. Ну, а если наш ребенок боится нового, любой новой обстановки, мы можем не полениться и заранее показать ему его группу в детском саду (площадку, где гуляют дети, новую школу, новый класс, раздевалку, и если он едет в лагерь, мы можем даже свозить его в лагерь, чтобы он убедился — в этом новом, непривычном месте нет ничего страшного. Нам ведь не жаль потратить немного времени, чтобы наш ребенок не сжимался от ужаса. Нам даже много времени не жаль потратить! :))

2. Второй вопрос очень важен. Ответ на второй вопрос показывает, каким ребенок видит ближайшее будущее, что именно прогнозирует: хорошее развитие ситуации или плохое. Что нам дает это знание? А вот что. Ребенку, который обычно прогнозирует плохое развитие ситуации, очень нужна наша поддержка. Нет, поддержка, конечно, всем нужна, но нашему ребенку больше других, намного больше! Представьте, что мы в ночь перед экзаменом (свиданием, публичным выступлением) лежим без сна и думаем, что будет завтра, — мы уверены в плохом развитии ситуации (мы не сдадим экзамен, нас не полюбят, на сцене освищут), и как это будет стыдно, невыносимо… о, ужас! И вот так мы лежим без сна и мучаемся, но за годы жизни мы все же научились справляться с этим накатывающим ужасом. А наш ребенок, он еще маленький, не может справиться со страхом самостоятельно. И он ни за что не скажет нам, что боится плохого развития ситуации. Он один со своим страхом, со своей уверенностью, что все будет плохо, у него не получится, его накажут, над ним будут смеяться… Ребенку с таким настроем очень нужна наша поддержка, это для него ну просто жизненно важно. Но что мы можем сделать? Конечно, хочется сказать «не волнуйся, все будет хорошо». Но этого недостаточно! Представьте, что это нам сказали «не волнуйся, все будет хорошо». Это формальный подход и вызывает раздражение.

Давайте подойдем неформально. Все зависит от сложности того, что предстоит ребенку. Если ребенку предстоит что-то новое. Ребенок боится — вот он придет, а там новая раздевалка, новые дети, новый учитель…ужас!.. В этом случае нужно подробно, прямо пошагово рассказать, что и как будет происходить (в первом классе, детском саду, новом кружке). Мы уже говорили о том, что важно заранее показать ребенку это новое. Но и поговорить обязательно нужно! Нам стоит рассказать ребенку, какие возможны недоразумения, что может его смутить. Не пугать, не настраивать негативно, а спокойно обговорить с ним все варианты развития событий, которые могут его смутить. Одному ребенку мучительно трудно спросить, где туалет, другой боится, что его посадят за первую парту, третий, что за последнюю, четвертому кто-то сказал, что он слишком тихо говорит, и он боится, что учительница его не услышит… Пусть это будет долгий «информативный» разговор.

Если ситуация позволяет, хорошо бы на первое время предложить ребенку поддержку («Если хочешь, я тебя провожу и буду поблизости» или еще что-то подобное). Такое участие, возможно, понадобится всего на один-два дня, а может быть ребенка поддержит лишь одно наше предложение быть, рядом. Это все хорошо работает, но если ситуация более сложная, то такого информативного разговора недостаточно. Что же может быть более сложным? Это все ситуации, где есть конечный результат. Ребенок уже вовсю сталкивается с ситуациями, где есть конечный результат, от которого многое зависит. Конкурс, поступление в престижную школу, выступление на детском празднике, прослушивание в музыкальной школе, отчетный концерт, соревнования… таких «ситуаций с результатом» очень много. Конечно, для чувствительного ребенка эти ситуации могут быть очень болезненными!

Ребенок знает, что родителям результат очень важен. От результата зависит настроение взрослых: все радуются победе, и даже самые тактичные родители огорчаются поражению, и скрыть это от ребенка невозможно. Ребенок может путать реакцию родителей и отношение к нему и считать, что от результата зависит отношение к нему родителей: любят больше или меньше или вообще не любят.

Что же нам делать? Как поддержать ребенка? Ну, во-первых, нам стоит следить за тем, что мы говорим, как именно мы утешаем ребенка. Желая утешить, мы часто повторяем «ничего страшного». Сказанное особенным «тактичным», поддерживающим голосом «Ничего страшного, если не поступишь, если проиграешь, если не будешь первым…», страшит ребенка еще больше. Вот теперь, в результате наших утешений, ребенок уже чувствует полномасштабный ужас, — от того, что так расстроит нас своей неудачей. Поэтому главное в этом случае — большая работа с собой. Мы не хитрим с собой, говорим себе: да, нам важно, чтобы ребенок поступил, выиграл, был среди первых, но мы не станем кормить свои амбиции за счет благополучия ребенка, он дорог нам больше всего на свете и не выигравшим конкурс, не поступившим в престижную школу, не прошедшим прослушивание…

О родительских амбициях дальше в рассказе «Как Маленькая Мама была гением». Вот что мы можем еще сделать: рассказать ребенку, что случится «самое плохое», если у него не получится, если он не поступит, не пройдет, не выиграет. Действительно, что? Не пройдет прослушивание в музыкальную школу по классу скрипки, значит, будет играть на фортепьяно, не примут в танцевальную школу — будет играть в шахматы, не займет первое место в соревновании по дзюдо — займет второе место в соревновании по плаванию и станет космонавтом. При этом мы избегаем слов «Ничего страшного не случится, если ты не…» и верим в то, что говорим.

Но вот вопрос: а если мы таким образом развиваем в ребенке пофигизм? А если ему будет наплевать на карьеру? Не задушим ли мы в нем мотивацию достижения? Не станет ли он только лежать на диване? Так что же нам на этот счет говорит наука? Наука говорит: нет, не будет наплевать. Нет, не задушим, нет, не станет лежать на диване. Наоборот, говорит наука, те люди «лежат на диване», кому в детстве навязывали достигать и достигать. А наш ребенок вырастет и с мотивацией достижения, и с хорошей самооценкой. Наш ребенок — чувствительный, тревожный, и мы помогаем ему справиться, настраиваем на победу, делая так, чтобы тревожность не помешала его достижениям. Да, а как же быть с теми детьми, которые прогнозируют хорошее развитие ситуации? Мы не ошибемся, если станем поддерживать и их.

Отрывок из книги «Как мама была маленькой. Книга для дружбы детей и родителей» - Колина Елена

Редакция «Аванта», издательство «АСТ»