Вопрос:

Какой смысл имеет «очищение» женщины после беременности? Ответ на похожий вопрос ниже мне кажется надуманным, «оправдывающим» существующую традицию. Да, рождение нового человека связано с грехом и смертью, но ведь Христос очистил и освятил брачные отношения. Что может быть прекрасней и достойней, чем носить в своем теле человека, пусть обреченного на смерть, но ведь и на вечную жизнь тоже! Что может быть чище женщины, уже очищенной страданиями родов? Что значит «напоминают ей о смирении»? В таком случае никто и никогда не должен причащаться, если рождение ребенка, появление новой жизни напоминают о смирении больше, чем другие события в жизни. В Книге Бытия напоминание о смирении относится не только к женщине, но и к мужчине (3.17). Да и не в этом дело. Чем лишение причастия может быть связано со смирением, ведь эта пища предназначена именно для слабого человека, который признает себя недостойным принять Христа. Не самые ли подходящие моменты после родов или в критические дни, когда женщина осознает свою слабость, свою неспособность прожить без силы, которую ей дает Христос? Не самые ли подходящие это дни, чтобы молиться в храме и принимать тело и кровь Христа? Неужели Церковь до сих пор живет по законам Левита? Простите за иронию, но, может быть, стоит после родов приносить в жертву голубицу у себя на дому, раз не позволено принимать участие в христовой жертве на Литургии?
Ольга

Ответ:

Действительно, Ольга, вопрос о послеродовых молитвах женщины, входящих в чин очищения, — вопрос, который встает перед многими современными воцерковляющимися людьми. Какой главный смысл в этом очищении, который сочетается со словами церковной молитвы?

Прежде всего, мы не должны забывать о том, что так или иначе, но деторождение, равно как и зачатие ребенка, в этом падшем мире искажено грехом. Что мы живем не в естественном, а противоестественном мире, в котором скорби деторождения — есть последствие нашего грехопадения; котором зачатие новой жизни в этот мир неизбежно связано с тем или иным элементом похоти, как бы духовно и высоко ни относились супруги друг к другу. И то, что в момент начала бытия новой жизни, в момент, когда новый человек пришел в мир, он и его мать освящаются от всего того недоброго, греховного, нечистого, что было сопряжено со всем предродовым периодом и периодом родов, освящаются молитвой Церкви, — это как раз не пренебрежение женщиной, не название и не поставление ее как нечистой, а материнская и отеческая любовь Церкви по отношению к ее в немощи пребывающему чаду.

Ну, а еще, есть и некоторая церковная педагогика. То, что женщине предписывается эти первые послеродовые дни, как раз делать не то, что вы ее призываете: сразу бежать в храм, сразу исповедоваться и причащаться. А, прежде всего, прилепиться душой, сердцем, телом к своему младенцу, не оставлять его ни в коем случае, — в этом есть еще и мудрость Церкви, церковная педагогика. Церковь говорит матери: Сейчас ты, прежде всего, будь со своим ребенком. Ты ему нужнее, в этом есть твое дело, твое церковное послушание. После будешь ходить в храм, исповедоваться и причащаться, а пока забудь себя ради собственного чада. И о грехах своих забудь — будь вместе со своим младенцем.

О том, что нет никакого гнушения женщиной в послеродовой период, мы знаем из правил церковных, которые говорят, что в случае угрозы жизни матери, каких-либо особенных обстоятельств, она без сомнения допускается и до исповеди, и до принятия Святых Христовых Тайн.