Шестое правило было подробно изложено на предыдущих страницах. Оно
заключается в том, что рифмы в стихах для детей должны быть поставлены на
самом близком расстоянии одна от другой.
Читатели этой книжки могли убедиться, что почти во всех
стихотворениях, сочиненных малыми детьми, рифмы находятся в ближайшем
соседстве. Ребенку гораздо труднее воспринимать те стихи, рифмы которых не
смежны.
Седьмое правило заключается в том, что те слова, которые служат
рифмами в детских стихах, должны быть главными носителями смысла всей
фразы. На них должна лежать наибольшая тяжесть семантики.
Так как благодаря рифме эти слова привлекают к себе особенное внимание
ребенка, мы должны дать им наибольшую смысловую нагрузку. Это правило я
считаю одним из важнейших и пытаюсь не нарушать ни при каких
обстоятельствах. И часто делаю опыты со своими и чужими стихами: прикрываю
ладонью левую половину страницы и пытаюсь по одной только правой, то есть
по той, где сосредоточены рифмы, догадаться о содержании стихов. Если мне
это не удается, стихи подлежат исправлению, так как в таком виде они до
детей не дойдут.
Восьмое правило заключается в том, что каждая строка детских стихов
должна жить своей собственной жизнью и составлять отдельный организм.
Иными словами, каждый стих должен быть законченным синтаксическим
целым, потому что у ребенка мысль пульсирует заодно со стихом: каждый стих
в экикиках - самостоятельная фраза и число строк равняется числу
предложений. (Этой своей особенностью стихи для детей очень близки к
народным стихам.).
Две строки - два предложения:

Твоя мама из дворян,
А отец из обезьян.

Шесть строк - шесть предложений:

Мама умная была
И меня не посекла!
Ай, люли, люли, люли!
Ты меня всегда люби!
Я теперь тебя люблю.
Не кап-риз-ни-ча-ю!

У детей постарше каждое предложение может замыкаться не в одну, а в
две строки, но за эти границы уже никогда не выходит. Вот стихи
девятилетней Ирины:

1) Мы с Чукошею вдвоем
За калошами идем.
2) Купим, купим мы калоши
Для себя и для Чукоши.

Поэтому длинные стихи для детей чаще всего состоят из двустиший. В
сущности, пушкинский "Салтан" и ершовский "Конек-горбунок" по своей
структуре являют собой целую цепь экикик, большинство которых не превышает
двух строк. И Пушкин и Ершов свои сказки писали главным образом
"двояшками". Вот типичный отрывок из Пушкина:

1) В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут; (Пауза.)
2) Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет. (Пауза.)
3) Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица; (Пауза.)
4) И растет ребенок там
Не по дням, а по часам. (Пауза.)
5) День прошел, царица вопит...
А дитя волну торопит: (Пауза.)
6) "Ты, волна моя, волна,
Ты гульлива и вольна; (Пауза.)
7) Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь, (Пауза.)
8) Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли - (Пауза.)
9) Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!" (Пауза.)

После каждой "двояшки" - пауза. Восемнадцать строк - девять пауз и
девять "двояшек", причем в большинстве случаев каждая "двояшка" есть
самостоятельная фраза.
Стихи эти написаны не для детей. Пушкин, создавая свои сказки,
ориентировался на фольклорную дикцию взрослых. Но благодаря близости
народного поэтического мышления к детскому пушкинская сказка с давнего
времени прочно вошла в обиход малышей, и ее структура является для нас
образцом.
Никаких внутренних пауз детские стихи не допускают, иначе будет
нарушен напев. Во всех известных мне стихотворениях, сочиненных малыми
детьми, я нашел только один перенос - да и то очень слабый, -
один-единственный случай вытеснения фразы за пределы двустишия:

Воробейко поскакал,
На ходу он уплетал
Крошки хлеба, что ему
Я в окошечко даю.

Эти строки сочинил Ваня Ф., четырех с половиною лет.
Они в моих глазах есть одно из редкостных нарушений общего незыблемого
правила, которое заключается в том, что каждый стих, сочиненный ребенком,
целостен, замкнут сам в себе, неделим.