В доме моей бабушки стоял комод. Четыре длинных ящика открывались с тонким скрипом, чуть кособочась, а два верхних коротеньких ящичка всегда были закрыты, и я не знала их голоса. Но и без них в доме моей бабушки было много интересного. Например, керосиновая лампа зеленого стекла, висевшая на стене.
Я тихо шел по коридору, мокрыми руками сжимая портфель. Пытаясь сосредоточиться, вспоминал, как хрустел снег у меня под ногами минуту назад. Директор уже ждал меня перед дверью.
Сашка потянулся на кровати и повернулся на другой бок. Тут же в глаза ударил свет фонаря за окном... И почему они с Юлькой постоянно забывают по вечерам задернуть шторы? Сашка вздохнул и сел. Ему не спалось. Тихо тикали часы да сопела Юлька, уютно свернувшись калачиком и положив голову на ладонь. Из кухни доносилось капание воды из неплотно закрытого крана.
Настя не спала. Она слышала, как звякнули ключи, как открылась дверь и Антон вошел в квартиру как можно тише, чтобы не разбудить ее и Артемку. Она лежала в темноте и молча слушала, как он возится с обувью в прихожей, моет руки, убирает в холодильник продукты, купленные по дороге.
Мама говорит, что сегодня мой второй день рождения. А как у человека может быть два дня рождения? День рождения – это один день в году, когда ты родился. А до этого тебя не было. В этот день весело, подарки, торт, любимые мультики и приходит папа…
Тёплый летний вечер. Был обычный день с рутинными домашними хлопотами. А сейчас это только моё время. Все спят. Дети, муж, собаки, кот и даже наш полуночник - крыс Артёмка не шебуршится у себя в клетке.
Петр Семенович нервно жал на кнопку лифта. На десятом этаже эта чертова кнопка постоянно заедала. Уже несколько раз Любочка звонила в ДЭЗ, ее вызов регистрировали, и за этим ничего не следовало. И сейчас по привычке Петр Семенович хотел было крикнуть Любочке, что опять кнопку не починили, но сразу опомнился: в этот раз Любочка не провожала его на работу, и никогда больше не будет провожать.
Первое злое чувство, появившееся безотчетно уму в моей детской душе, была ревность и неприязнь к младшему брату Сереже, который был моложе меня на два года. В три года я никак не могла понять, почему Сережу носят на руках, кормят с ложки, а я должна кушать сама, должна давать брату мои игрушки, должна терпеть его плач. Что я делала, я не помню, но помню, что мама повышала на меня голос, что-то строго мне выговаривала, подолгу за что-то меня отчитывала, даже шлепала, но всем этим я была очень довольна, не плакала, но радовалась тому, что сумела обратить на себя внимание и отвлечь маму от Сережи.
Вы когда-нибудь обращали внимание, как дети смеются. Например, моя доченька, когда смеётся, запрокидывает голову назад и смеётся так звонко, что небо в её глазах становится еще прозрачнее и чище. А потом она смотрит на меня, разделит с ней мама счастье этой минуты, ответит улыбкой, поймет…
Еще в трехлетнем возрасте Паша радовал маму с папой своими талантами и не переставал восхищать окружающих симпатичной внешностью. "Какой чудесный малыш!" - твердили все вокруг. Когда Павлик пошел в садик – все изменилось… У ребенка начала отниматься речь, он перестал общаться и замкнулся в себе.