О ювенальной юстиции в последнее время говорят много. У всех на слуху недавние истории, когда органы опеки отняли детей у родителей— «дело Лапиных», «дело Пчелинцевых», «дело Камкиной». Причем таких дел много, только большинство из них не раскручено прессой. Обсуждения идут на интернетовских форумах и в телевизионных дебатах, в храмах и на кухнях. Эмоции накаляются, страсти зашкаливают.

Фото - losiek, http://www.everystockphoto.com/photo.php?imageId=752651

Я много читал материалов по этой теме, участвовал в дискуссиях, слышал разные мнения. Захотелось высказаться и мне, хотя я и не имею никакого отношения к органам опеки, я не член различных общественных объединений против ювенальной юстиции. Но, возможно, позиция «над схваткой» тоже кому-то покажется небезынтересной.

Итак, первое, что заметно невооруженным глазом — это крайняя непримиримость сторон. И противники ювенальной юстиции, и ее фанаты готовы биться до последней капли крови, не желают отдать ни пяди врагу (а оппонент в споре чаще всего именно врагом и мыслится). Очень немногие готовы искать компромисс, готовы смотреть на вещи реалистически. Большинство на вопрос «Вам шашечки, или ехать?» отвечают «Шашечки!».

Второе — это крайняя небрежность в обращении с понятиями, увы, свойственная противникам ювенальной юстиции. Что это такое, они представляют смутно. Как правило, для них ювенальная юстиция — это когда «придут в любую семью и отберут детей». Сторонники же ювенальной юстиции, похоже, никогда не слышали поговорки «гладко было на бумаге, да забыли про овраги» — они мыслят чисто формальными юридическими категориями, не слишком задумываясь, как всё это могло бы претвориться в реальной жизни.

Замечу, что быть противником ювенальной юстиции — нередко считается обязательным для православных христиан. В храмах раздают листовки, собирают подписи — и бывает так, что отказ оставить свою подпись воспринимается как измена Православию. Сторонники ювенальной юстиции в церковной среде воспринимаются как агенты Запада, как «демшиза» и «либерасты», им приписывается стремление разрушить институт семьи, лишить Россию суверенитета и растлить молодёжь. Что же касается сторонников ювенальной юстиции, то это чаще всего люди, далекие от какой-либо религиозной веры, мотивацию своих верующих оппонентов они не понимают и думают, будто мы, православные, потому так возбудились, что наша религия требует от нас избивать детей, а у нас это священное право хотят отнять. То есть миф «Домостроя» против мифа «План Даллеса».

Война мифов выливается в беспощадный и, главное, бессмысленный спор. Чего реально-то хотят добиться непримиримые борцы с ЮЮ? Неужели они всерьез верят, будто письма трудящихся Президенту заставят его отменить ювенальную юстицию (мне встречались борцы, которые даже не знали, что никакой ювенальной юстиции пока в России нет, за исключением эксперимента в нескольких регионах)? По сути, чтобы реализовать их требования, надо сменить в стране власть — причем поменять не только персоналии, но и всю политическую систему. Но среди сторонников ЮЮ встречаются не менее упертые личности, искренне верящие, будто с ними несогласны только какие-то маргиналы, с которыми можно не считаться, а темный народ следует пинками гнать в светлое либеральное будущее. Слова: «Ну какая же мать согласится отдать своего дорогого ребенка», – из сказки Чуковского «Тараканище» они явно забыли, если вообще когда-либо знали. Им и невдомек, что воплотись их мечтания в масштабах страны — и начнутся такие социальные катаклизмы, по сравнению с которыми экономический кризис покажется, как сказал бы Остап Бендер, «детской игрой в крысу».

Что получается в результате? С обеих сторон — сотрясение воздуха, выброс эмоций. Может, и пусть развлекаются?

Нет, не пусть. Проблема-то действительно есть, и проблема серьезнейшая. Только называется эта проблема не «ювенальная юстиция», а «примат государства над семьей». Ситуация не только российская, но общемировая. В самых разных странах политические элиты все больше и больше проникаются убеждением, что государство может и даже обязано контролировать любые аспекты воспитания детей в семье, что родители — это не более чем лица, которым государство доверило воспитание детей, некий «обслуживающий персонал», который в любой момент может быть заменен. Любовь между детьми и родителями уже не мыслится как непреложная ценность, государство делегирует само себе право решать, что для ребенка благо, а что нет. В разных странах это может реализоваться по-разному — где-то через механизм свирепой ювенальной юстиции (скажем, ее французская или норвежская модели), где-то — через правовой беспредел и безнаказанность органов опеки (как у нас в России).

Если вернуться к нашим отечественным реалиям, то нельзя не заметить, что коррумпированность всего и вся не минула и систему органов опеки. Действительно, возбуждать дела о лишении родительских прав (а уж тем более неофициально грозить таковым возбуждением) подчас оказывается очень выгодным. В 99% случаев люди предпочтут откупиться от неприятностей. А неприятности можно организовать любой семье — этому способствует и нынешнее законодательство, вернее, огромные дыры в нем.

Прежде всего — пресловутая 156-я статья Уголовного кодекса, грозящая тремя годами тюрьмы за «ненадлежащее выполнение родителями своих обязанностей по воспитанию детей». Где расшифровано, что является «ненадлежащим исполнением обязанностей по воспитанию детей»? Ребенка ежедневно избивают до крови и морят голодом, он питается объедками — трудно не согласиться, что это ненадлежащее исполнение. А ребенок, получивший двойку по алгебре? А ребенок, которому не купили новый ноутбук, нанеся ему тем самым тяжкие моральные страдания? Где граница между первым, вторым и третьим? То есть в каждом конкретном случае решать будут сотрудники органов опеки и судьи. Мы действительно уверены, что все они, до последнего человека — люди абсолютно честные, неподкупные, высоконравственные и мудрые?

Кроме того, кому сейчас подчиняются наши органы опеки? – Местной власти. Способна ли (и вообще желает ли) местная власть их контролировать? Где вы найдете управу на тетеньку-инспектора, которая захочет отобрать ваших детей, потому что у вас бананов в холодильнике не обнаружено? Судиться? Это в лучшем случае займет годы, а детей отберут немедленно.

Причем под угрозой — вовсе не только неблагополучные семьи. С них, неблагополучных, что возьмешь? Только морока с оформлением бумажек. Но вот семья нормальная, более или менее обеспеченная может оказаться лакомым куском. Я уж не говорю про возможность шантажировать родителей угрозой изъять детей. Такая возможность сейчас у кого угодно. У соседки, у воспитательницы в детсаду, у врача из районной поликлиники, у школьной учительницы. И вовсе не обязательно чтобы стрясти деньги — может быть, просто по злобе или дурости.

Ну и не будем забывать о том, как легко таким способом можно давить на всяческих «несогласных». Не надо думать, что это касается только коммунистов (как в случае Лапиных и Пчелинцевых). Где гарантия, что завтра «политически неблагонадежными» не сочтут, к примеру, монархистов или борцов с точечной застройкой? Вам не нравится, что сносят сквер возле вашего дома и строят там торговый центр? Тогда мы отнимем ваших детей! Это что, фантастика?

Словом, угроза действительно существует. Общемировая тенденция к контролю над семьей, помноженная на отечественный правовой беспредел. С этой угрозой действительно нужно бороться всякому честному, мыслящему человеку, которому не все равно, что творится вокруг. И уж тем более — христианам, желающим воспитывать своих детей в вере. Да, мы, христиане, в группе риска. Мы, несомненно, должны молиться и просить у Господа заступничества. Но кроме этого, мы должны и действовать.

Вопрос: как? Скандалить на форумах, подписывать пропитанные паранойей воззвания? Мечтать о справедливой власти, которая когда-нибудь появится и наведет порядок в стране? Бороться со словосочетанием «ювенальная юстиция»?

На мой взгляд, все вышеназванное неконструктивно. А что конструктивно? Что делать, если власть с нами не считается?

Стоп! А с чем она, собственно говоря, не считается? В чем конкретно состоят наши требования к ней? Чтобы она самоликвидировалась? Чтобы не вводила «ювенальную юстицию»? Ну, допустим, не введут. И что, наступит счастье? Опека сразу станет белой и пушистой?

Я уверен, что начинать надо с другого. Надо в ходе общественного обсуждения выработать механизм защиты семейных ценностей. Реально работающий механизм, а не утопическую фантазию. Надо придумать, как поправить нынешние дырявые законы. Надо придумать, как контролировать деятельность и органов опеки, и ювенальных судов, если те у нас и впрямь появятся. Надо понять, какие барьеры можно уже здесь и сейчас поставить коррумпированным чиновникам. Надо использовать всякую возможность, чтобы обсуждать проблему с неравнодушными людьми во власти (а таковые есть!). Нужно понять, какую роль могла бы тут сыграть Церковь. Нужно создавать общественные организации, которые, вместо того, чтобы кричать «волки, волки!», занялись бы разработкой охранных систем. Мало привлечь к проблеме внимание общества — нужно еще повернуть его в конструктивное русло.

Пора кончать с конспирологическими истериками, пора прекращать швыряться камнями (виртуальными причем, виртуальными!). Время собирать камни. Время спокойной и, быть может, скучноватой интеллектуальной работы. Не надо делиться на сторонников ЮЮ и противников. Деление все равно ведь происходит по другому принципу: кто готов сообща думать и искать — и кому важнее покричать. Давайте думать.