Колыбель напрокат: как идея сенатора может изменить демографию России

В ярославском микрорайоне «Сокол» молодая мать Анастасия берет в пункте проката кроватку-трансформер — такие же, как в соседнем торговом центре, стоят 15 тыс. рублей. Бесплатная услуга, предложенная сенатором Наталией Косихиной, для тысяч семей становится спасением: по данным Росстата, расходы на первенца в первый год жизни достигают 200–300 тыс. рублей. Но сможет ли прокат колясок действительно повлиять на рождаемость?

Суть инициативы: что предлагает Косихина

Сенатор от Ярославской области, член комитета Совета Федерации по социальной политике, предлагает:

• Сеть бесплатных пунктов во всех регионах — по аналогии с уже работающими в Новгородской области;

• Базовый набор — кроватки, автокресла, ванночки, стерилизаторы;

• Принцип доступности — расположение вблизи жилых районов и медицинских учреждений.

«Это не благотворительность, а инвестиция в демографическую стабильность», — подчеркивает Косихина, ссылаясь на опыт своей педагогической работы в 1990-х.

Почему именно вещи? Экономика молодой семьи

Расходы на новорожденного бьют по бюджету:

• Коляска — 20–100 тыс. рублей;

• Автокресло — 5–30 тыс.;

• Мебель — до 50 тыс. рублей.

При средней зарплате молодых специалистов в 35–45 тыс. рублей (данные HeadHunter за 2024) такие траты становятся неподъемными. Прокат позволяет сэкономить до 30% семейного бюджета в первый год жизни ребенка.

Успешные кейсы: Новгородский эксперимент

С марта 2025 года в Новгородской области действует пилотный проект:

• Что выдают — 15 позиций, включая радионяни и шезлонги;

• Срок проката — до 1 года с возможностью продления;

• Условия — наличие местной прописки у одного из родителей.

«За первый месяц спрос превысил прогнозы в 3 раза», — сообщают в областном Минтруда.

Аргументы «за»: между демографией и экологией

Сторонники идеи видят три выгоды:

1. Финансовая разгрузка — особенно для матерей-одиночек (их доля достигает 15% по РФ);

2. Экологичность — повторное использование снижает объемы производства пластиковых товаров;

3. Социальный лифт — доступ к качественным вещам для семей за чертой бедности.

Как отмечает демограф Алексей Ракша, «государство должно компенсировать не только прямые выплатами, но и косвенными мерами».

Риски: бюрократия и стигматизация

Критики указывают на подводные камни:

• Коррупция — недобросовестные чиновники могут монетизировать доступ к дефицитным позициям;

• Качество вещей — риск передачи изношенных или небезопасных моделей;

• Социальное клеймо — восприятие проката как «удела бедных».

Эксперты предлагают противовесы:

• Публичный реестр — онлайн-отслеживание состояния инвентаря;

• Страховой депозит — символическая сумма (500–1000 руб.) для ответственного использования;

• Рекламные кампании — популяризация через блогеров и соцсети.

Глобальный контекст: как это работает в мире

• Швеция — государственные «библиотеки вещей» с прокатом детских товаров;

• Германия — церковные и муниципальные пункты обмена;

• США — некоммерческие организации типа Baby2Baby.

Российская модель уникальна акцентом на бесплатность и федеральный масштаб.

Что дальше? Три сценария развития

1. Успех — к 2026 году сеть охватит 40 регионов, рождаемость вырастет на 5–7%;

2. Стагнация — проект останется локальным из-за недофинансирования;

3. Гибридная модель — сочетание проката с образовательными курсами для родителей.

Эпилог: колыбель для нации
Инициатива Косихиной — это не просто про коляски. Это тест на способность общества перейти от разовых выплат к системной поддержке семей. Если эксперимент удастся, Россия получит инструмент, который работает точечнее маткапитала и громких лозунгов.

«Воспитание ребенка требует деревни», — гласит африканская пословица. Возможно, пункты проката станут первыми кирпичиками такой «деревни» в российском исполнении.